Исключительно твой. Юлия Резник

Экоактивистки долбаные. В общем, такой подняли шум, что мы во всех новостях.

      – Слишком много нелестных прилагательных, – одергиваю я и тут же добавляю: – Каким боком экоактивистки к стройке? Там же никаких заповедников нет. – Встаю, шлепаю в кухню. Без чашки кофе мне это не переварить. – Может, от конкурентов подгон, Миш? Что СБ?

      – Да роют, что… Вроде как стихийно все получилось. Но лучше перебдеть.

      – Это точно. А пострадавшие? Там насколько серьезно?

      – Не-не, тут не переживайте, до жести не дошло.

      – Все равно. Помощь, деньги на лечение… Это организуй.

      – Так не мы же их под бульдозер толкали, Марат Маратыч.

      – Не мы. Но мы виноваты в том, что до такого вообще дошло. Приеду – будем разбираться, как так вышло. Да и вообще. Не обеднеем. Закрыли разговор.

      – Да мы тут сами можем…

      – Вижу я, как можете, – хмыкаю.

      – Марат Маратыч…

      – Я туда все равно собирался сегодня.

      – Вас лучше не светить. СБ опасается, как бы чего не вышло.

      – Я по-тихому приеду. Рожа моя в прессе не особо мелькала. Никто ничего не поймет.

      – Но Марату Арзасовичу…

      – Отец поручил этот проект мне, – цежу. – Сейчас подъеду, посмотрю, что там за блогерши, с которыми мои люди не могут справиться.

      Глава 2

Афина

      – Ой, девочки! Ой, красавицы. Даже не знаю, как тебя за них благодарить, Афинушка!

      Я лежу на древнем гамаке, щурясь от яркого солнца, что проникает даже сквозь густую крону раскинувшейся над головой ивы. Травинка в зубах – не очень хорошая замена сигарете, но я решила покончить со всеми вредными привычками. Да и дети вокруг…

      – Перестань, Сергеевна. Ты тоже, вон, глянь, сколько народу нагнала.

      Приподнимаюсь. Мышцы на животе напрягаются. Окидываю себя придирчивым взглядом. М-да. Довела я себя, конечно… Надо есть. Надо спать! Надо себя любить, – повторяю заученную наизусть мантру.

      – Да что мои? Они даже при желании не смогли бы поднять такой шум! А девочки… Ну, какие же славные! Неравнодушные. Побольше бы нам таких.

      – Ой! – психую, откидываю очередной томик по психологии. – Вот только перестань. Ими в меньшей степени движет благородство.

      – Но как же…

      Курить хочется просто зверски. Пальцы забираются в карман шорт, но там закономерно пусто.

      – Социальная повестка нынче в тренде, – вздыхаю.

      – Не понимаю, – разводит толстыми руками Сергеевна. От жары ее макияж поплыл. На веках – неряшливые черные засечки, помада въелась в уголки губ. Сколько лет прошло с тех пор, когда я из интерната выпустилась, а она все в одной поре. Время ее щадит.

      – Каждая из них душу продаст за хороший контракт. А рекруты сейчас обращают внимание не только на внешность. У каждого бренда свои ценности. Модели должны им соответствовать. Участие в акциях вроде этой добавляет им веса. Понимаешь? У них же все соцсети пестрят стримами, фоточками, рилсами с бедными сиротками. Пока модно защищать их права – они будут. Если станет модно их