Исключительно твой. Юлия Резник

не так это все себе представляла, – вздыхает она.

      – Ну, теперь уж как есть, – пожимаю плечами.

      – Я даже не думала, что отец так вцепится в эту идею. Просто поделилась с ним своими опасениями на твой счет.

      Мужики тактично отходят чуть дальше, тем не менее, грея уши.

      – Не знал, что у тебя есть какие-то опасения.

      – Ты слишком зациклен на работе. В жизни есть и другие радости. Мне так жаль, что они тебя миновали…

      В понимании мамы радость – это семья. Ну… Если она такая, как у них с отцом – это действительно радость, кто ж спорит? Затык в том, что я еще не встретил той женщины, с которой у меня может быть так, как у них. И что-то мне подсказывает, с Фаридой так тоже не будет. Погуглить ее, что ли? То, что у нас до сих пор свадьбы устраивают родители, не отменяет того факта, что мы живем в двадцать первом веке.

      – Я счастлив. У меня все хорошо.

      – Ты не обижаешься?

      – Мам… – закатываю глаза.

      – Я хотела как лучше.

      – Я знаю. – Мама нежно ведет ладошкой по моей гладковыбритой щеке. Зажмуриваюсь. Наклоняюсь опять. Опять целует в лоб. Я не обижаюсь. Нет. Родители – это святое.

      – Ладно, идите уже. Вижу ведь, как не терпится.

      – Отец не расстроится?

      Мама качает головой. Богатые золотые серьги колышутся. Так, вблизи, конечно, на лице мамы видны тонкие морщинки. У глаз, в уголках губ. Но издали ее запросто можно принять за мою ровесницу. Говорят, мальчики ищут в жене маму, если так, где мне найти такую красавицу? Отцу несказанно повезло. Уходит, обдавая меня знакомым с детства парфюмом.

      – Царица, – глядит ей вслед Тоха.

      – Слюни, – напоминаю я.

      – Да я ж ничего такого!

      – Именно поэтому я тебе еще не втащил. Пойдемте уже, пока я окончательно не загнался.

      – Дык, пойдем. Мы уже пару часов тебя умыкнуть пытаемся.

      – Считайте, вышло.

      Идем хищной стаей к выходу. Изредка останавливаемся с кем-нибудь перекинуться парой слов.

      – Мар!

      Торможу.

      – Лала! Ты что здесь делаешь? Мама знает?

      – Т-ш-ш. Я просто одним глазочком хотела посмотреть на гостей! Все такие красивые!

      Обнимаю сестру. Ей всего двенадцать. После моего рождения мама беременела еще несколько раз, да так и не могла выносить. Лала стала настоящим подарком современной медицины.

      – Ты тоже красивая!

      – Ага, – закатывает глаза.

      – К себе беги, пока тебя родители не спалили.

      – Ладно. С днем рождения, братик! Антон, Назар, Арсений… кланяется каждому, проходя мимо моих друзей. Антон делает ей «сливку», но заметив мой взгляд, одергивает руку. Машу, мол, норм. Она ж ребенок, не девушка. И уже беспрепятственно выходим на улицу. Жарко. Смрадно. Раскаленный асфальт, выхлопные газы – все прелести мегаполиса.

      – Ну что, в клуб?

      – Только недолго. Ты же слышал, мне завтра тащиться в Беляево.

      – Не. Не слышал. А что там?

      – Какой-то пикет против сноса очередной заброшки.

      – Забей.