Вместе с Питером. Алёна Стимитс

но такое же некомфортное и с громоздкими квадратными подлокотниками, из-за которых не получается удобно придвинуться к столу». Она смотрела на памятник и думала, что ей теперь тоже придется много работать дома. Что ж, настало время купить новое кресло! Хотя бы такое, как было у нее на работе – на колесиках. И чтоб позволяло мягко откинуться на высокую спинку с подголовником. Будет, конечно, смахивать на офис, но зато сидеть удобно.

      Она заглянула в сумку. В кармане под молнией лежала зарплата, выданная вчера: несколько упаковок трехрублевых купюр, по сто штук в каждой. Было бы прекрасно расстаться с ними по такому поводу. Нестерпимо захотелось сделать это прямо сейчас. Но она что-то не могла припомнить мебельного магазина поблизости, поэтому решила вернуться домой и посмотреть в справочнике.

      Перейдя через Троицкий мост, она отправилась не домой, а по Садовой – до Апраксина двора, чтобы заглянуть в комиссионный, где продавалась электроника: настольная лампа ей тоже нужна. Но первое, что бросилось в глаза, когда она вошла в магазин, было кресло.

      Казалось, оно попало сюда с другой планеты. Из черной кожи, круглое, но вытянутое, вращающееся на блестящей стальной крестовине. Что это: поп-арт, хай-тек? Было ясно: нельзя уйти без него, ведь это комиссионка. Как появилось случайно, так и исчезнет навсегда.

      – Заинтересовало? Дания, Арне Якобсен, «Яйцо», сегодня сдали, – продавец заметил ее взволнованность. – Берите! Оригинал – в художественных музеях мира! Цена такая, потому что вот здесь, слева, чуть потерто.

      – А как я его повезу? У меня машины нет.

      – Вообще-то мы доставку не делаем, но вы Вадика попросите. Он здесь часто халтурит, – продавец указал на молодого человека в джинсах, который уже направлялся к ним.

      – Классная штуковина, в мою машину влезет, не волнуйтесь, – голос Вадима звучал уверенно и спокойно. – Четвертая Советская? Это рядом. Я пойду вещи из багажника переложу в салон.

      Расплачиваясь в кассе пачками трехрублевок, она оглянулась и только сейчас заметила торшер, стоящий рядом с креслом. Ей понравилось, как все это смотрится вместе:

      «Раз уж платить за доставку, почему бы не прикупить и светильник тоже?»

      Однако оказалось, что в «семерку» Вадима мог поместиться только торшер. И то, если разложить заднее сиденье. Арне Якобсон не влезал в багажник, потому что крестовина не откручивалась.

      – Что же делать? Вы же сказали…

      – Ну если бы одно кресло, то можно было бы как-то закрепить и везти в открытом багажнике. – Вадим безуспешно пытался задвинуть поглубже выпирающие круглые боковины. – Я не ожидал, что вы еще и торшер купите.

      Он поднял голову и перехватил ее взгляд:

      – Погодите, рано плакать! Вас как зовут?

      – Сандра. И я не плачу, – она заметила, что Вадим слишком долго не отводит от нее глаз, при этом стоит, неудобно согнувшись.

      – Слушайте, я сказал доставлю, значит доставлю, – он вытащил кресло, поставил на асфальт, захлопнул багажник и запер ключом машину.

      Сандра поняла,