Книга формы и пустоты. Рут Озеки

простыни похожи на беспорядочное сознание. Напрягают. Бенни сам гладил себе простыни, чтобы спокойней спать; кроме того, простыни любят, когда их гладят, и ему нравилось гладить простыни. Он никогда не гладил вещи, которые не хотят, чтобы их гладили, а только те, которые любят быть ровными, но дело было не только в этом. Была и другая причина. Бенни любил гладить, потому что утюг любил гладильную доску, а гладильная доска любила утюг, и врозь им было одиноко. Они были созданы друг для друга, и ему было приятно дать им шанс побыть вместе, но в тот самый момент, когда он собрался сходить за ними вниз, он услышал из-под кровати чей-то тихий голос.

      «Уи-и-и!» – сказал голос.

      Это был прелестный голосок, круглый и ровный. Опустившись на колени, Бенни заглянул под кровать, но там, конечно, ничего не было. Он знал, что там ничего не будет, потому что утром полазил под кроватью и убедился, что прибрано все до последней пылинки. Бенни лег на живот и пополз вперед, в темноту. Ему нравилось лежать под кроватью. После смерти отца он частенько заползал под кровать, когда ему случалась обмочиться ночью. Под кроватью было тепло, темно и сухо. Почти как в коробке или в ящике.

      Он медленно пополз вдоль стены, запустив пальцы под плинтусный обогреватель, и наконец, нащупал его – маленький, гладкий, прохладный и круглый, именно такой, как он и думал. Бенни подцепил его кончиками пальцев, а затем вылез из-под кровати и сел. На ладони у него лежал блестящий шарик из кошачьего глаза. Он не помнил такого шарика, но, видимо, шарик был из того пакета, который Аннабель купила в Благотворительном магазине. Она все время приносила домой старые игрушки из благотворительных магазинов и с распродаж, называла их «винтажными» и надеялась перепродать через eBay. Поднеся шарик к свету, Бенни внимательно осмотрел его. Он выглядел вполне винтажным. Стеклянный, бледно-зеленый, с крошечными пузырьками внутри, а в самой середке две тонкие спиралевидные нити, желтая и зеленая. Поднеся шарик ближе к глазу, Бенни вгляделся в кружащийся внутри облачный мир. Красиво, подумал он. Потом он повертел шарик в ладони. Хорошенький. М-м-м, сказал шарик, подмигивая ему, и как раз в этот момент он услышал, что из гостиной его зовет мать.

      «Ш-ш-ш», – прошептал он шарику, пряча его в карман.

      – Иду! – крикнул он матери.

      Перед выходом из спальни он задержался ненадолго, собираясь с духом, затем открыл дверь. На пороге он снова остановился и на миг прислушался, оценивая уровень шума, а затем, оценив его как низкий, вышел в захламленный коридор, быстро продрался сквозь хаос голосов и спустился в гостиную. Аннабель сидела среди кип новостей, с сотовым телефоном в руке, свисающим с уха наушником и изумленным выражением на лице.

      – Я сделала это, – сказала она. – Меня оставят на работе. Будут переучивать.

      Она протянула руки, и Бенни подошел к ней, позволил притянуть себя ближе, чувствуя, как ее руки прижимаются к его ушам, словно теплые подушки, и заглушают хаос мира. На миг все вокруг почти успокоилось. Бенни чувствовал исходящий