Вспомни меня 2. Виктория Мальцева

решаемых. Сложно придумать, как пережить зиму без овощей и фруктов, но можно легко избавиться от ведьмы. Реальную проблему это не решит, но позволит чувствовать себя лучше.

      – Они всерьёз ненавидят меня?

      Альфа останавливается и некоторое время очень внимательно рассматривает моё лицо.

      – Я не знаю. Ты почти всё время сама по себе. Если бы больше проводила с ними времени, у тебя однозначно было бы больше шансов на их снисхождение.

      – Терпеть не могу снисхождение!

      – Даже ценой жизни?

      Я не знаю, что на это отвечать. Слишком сложный вопрос для моей скудной памяти и ненадежно работающего мозга.

      – И Леннон тоже меня ненавидит?

      – Не знаю.

      Чуть погодя он решает всё же добавить:

      – Леннон нет. Леннон точно нет.

      Как только мы, с горем пополам, добираемся до скалы, я получаю долгожданные указания:

      – Посиди пока, передохни.

      Альфа вынимает из своего рюкзака верёвку. Она связана из двух: первую, пластиковую изумрудного цвета, мы нашли на побережье, вторую, сделанную из натуральных волокон, Альфа принёс из землянки, ещё когда наткнулся на неё в первый раз.

      – Что ты будешь делать? – спрашиваю.

      – Мы спустимся в низину тем же путём, каким однажды поднялись сюда, на скалу. Это сэкономит нам несколько часов пути.

      Гениально!  Только теперь я понимаю: если бы мы пошли по пляжу, на весь путь в моем нынешнем состоянии ушёл бы день, не меньше. А так, когда спустимся, нам уже будет рукой подать до лагуны. Там и отдохнём.

      Альфа привязывает верёвку к своей талии одним концом, а второй обвязывает вокруг меня.

      – Ты первая. Как только спустишься до выступа, подожди меня. Длины верёвки до конца лаза не хватит.

      – Хорошо, подожду.

      Мне бы сейчас главное только спуститься в целости и сохранности, как он и предполагает, а не шлёпнуться. Недостаток сил и слабость – это только одна проблема, вторая заключается в том, что я ещё и соображать стала хуже.

      Свесив в лаз ноги, я долго не могу решиться опустить туда же живот.

      – Не бойся, – приободряет меня мой спутник. – Я удержу.

      Минут десять спустя, когда я в гордом одиночестве сижу на выступе и жду, пока он тоже слезет, меня развлекают размышления о том, что всего нескольких его слов – обещания удержать – хватило, чтобы я тут же рванула вперёд.

      Вместо Альфы первыми появляются наши рюкзаки. Я ловлю их и отвязываю.

      – Зачем? – спрашивает он, спустившись.

      И до меня только теперь доходит, что верёвка нужна была только для того, чтобы спустить рюкзаки и меня. Я – третий рюкзак, самый тяжелый.

      – И самый ценный, – добавляет Альфа.

      Последняя фраза у меня вслух что ли вылетела? Господи, что же делать с головой… Но «самый ценный» мне очень нравится. Невообразимо сильно, так, что я аж до ушей улыбаюсь, и мне приходится отвернуться, чтобы он не заметил.

      – Дальше я спущу тебя на верёвке, – объясняет Альфа. – Но, если её длины не хватит, тебе, возможно, придётся спрыгнуть. Сможешь?

      – Конечно, –