Утренний дом. Виктория Игоревна Иванова

зашелестели ещё зелёные тонкие листочки молодой берёзы.

      – Хозя-а-а-айка-а-а! – трубно позвал кто-то Женьку.

      Девочка вздрогнула от неожиданности, но тут же расхохоталась, увидев навалившегося на кособокую калитку Сёму и сидящую на его шее Катюшку.

      – Хозяка! – повторяя, радостно пропищала его сестрёнка. – Купи лыбу!

      – Да, купи «лыбу», хозяка! – согласился с ней Сёма и, приподняв полинялый пакет, встряхнул его.

      – Ну не знаю… Залетайте, я подумаю, – подыграла гостям Женька.

      Сёма опустил сестрёнку на землю и отворил калитку. Катюшка с весёлым писком бросилась к лавочке.

      – Привет, Котя! – подхватила её Женька. – Как торговля?

      Сёма мрачно махнул рукой и сел рядом с девочками.

      – Полола?

      – Ну. Трава дурит одна! – раздражённо бросила Женька.

      – Женя, купи лыбу? – не унималась Катюшка.

      – Давай я в следующий раз возьму, хорошо?

      – Нет, давай сегодня! А то лыбы обидятся!

      – Я ей обещал чупа-чупс, если всю «лыбу» продадим, – объяснил шёпотом Сёма. – Денег нет? Мы можем в долг оставить…

      – Не надо, – покачала головой Женька. – Я не буду для этих готовить. Обойдутся!

      – Праздники затянулись? – понимающе спросил Сёма.

      – Угу. Поскорей бы уже закончились. Как бабушка уехала, не просыхают. Я так и знала, что так будет! Хорошо хоть к школе всё есть! А то было бы, как в прошлом году.

      – М-м-м. Слушай, я дядю Мишу с мужиком каким-то видел. Это кто?

      – Без понятия, – раздражённо бросила Женька и тут же припомнила: – Очкастый? Да, придурок какой-то.

      – Я думал, может, кто-то в гости к вам приехал.

      – Ага, очередные алкаши или зэки. Кто к нам ещё приедет?

      Сёма пожал плечами.

      – Думал, родственники.

      – Никто, кроме бабушки, к нам не приедет. А её не жди раньше следующего лета. Вы зайдите к бабе Нюре, может, ей «лыба» нужна.

      – Ну ладно, попытаем счастья, – бодро улыбнулся Сёма, беря Катюшку за руку. – За коровами вместе пойдём?

      – Как всегда, – ответила Женя, провожаю друзей до калитки.

      Вечером под моросящим липким дождём Женя встретила из табуна коров. Когда она вернулась домой, то обнаружила на кухне за весёлым застольем отчима и Виталика.

      – Женечка, мы тут тихонько посидим, – подмигивая, как своей, попросил последний.

      Она молча прошла в дальнюю спальню. Там в тошнотворно-едкой мути на панцирной кровати, раскинув ноги и руки, спала мать. А на второй, плотно придвинутой к ней койке, кучей громоздилась грязная одежда и одеяло.

      – Понятно, – Женька стиснула зубы.

      Ей снова пришлось обратиться к соседке. Баба Нюра никогда не отказывала и даже с удовольствием учила Женьку доить коров. Только делала старушка всё очень медленно. Долго гладила корову, приговаривая ласковые слова, угощала яблоком и лишь потом садилась на скамеечку. Она всегда терпеливо объясняла Женьке, что спешка корове вредит, растолковывала, почему нужно