Моё настоящее имя. Истории с биографией. Людмила Улицкая

но это трудно

      я хочу прежде мяча дойти до этажерки

      все – обрыв пленки

      так всю жизнь и иду

      к этой значительной этажерке…

      второе раннее воспоминание:

      я в доме у бабушки лены

      где проводила очень много времени

      стою опершись руками о кушетку покрытую ковром

      и набираюсь решимости чтобы добежать

      до белой голландской печи

      это метра два-три —

      бегу выставив вперед руки

      и ладонями упираюсь в печь

      она горячая ладони чувствуют ожог

      думаю что именно благодаря

      этому первому яркому ощущению боли

      я и запомнила эту героическую пробежку…

      и потом как лизнула на морозе

      железную ручку входной двери…

      как страшен мир как жгуч и интересен

      та кушетка покрыта ковром

      на кушетке лежит мой прадед

      по-домашнему дедушка хаим

      с паспортным псевдонимом

      ефим исакович гинзбург

      он не всегда лежал на кушетке

      иногда вставал надевал на себя

      шелковый белый талес с черными полосками

      брал в руки книгу и молился:

      ходил по комнате взад-вперед с книгой в руках

      я сидела под большим столом

      и старалась ухватить его за кисти талеса

      а он с притворной строгостью

      через улыбку отмахивался от меня

      от этого талеса у меня сохранился

      шелковый футляр

      единственная материальная память о нем

      да потрепанная Тора двуязычная

      вильнюсского издания конца позапрошлого века

      стоит на самой верхней полке стеллажа

      где все ненужное

      я была первая его правнучка

      до следующих правнуков

      трех мальчиков он не дожил

      и любил меня неделимой любовью

      помню прабабушку розу хаима жену

      маленькую хорошенькую очень беленькую и в белой рубашке

      поднимают ее с большой постели красного дерева

      (тумбочка от этого гарнитура

      подаренного бабушке на свадьбу

      до сих пор у меня на кухне

      а кровать я давно загубила выставив на балкон)

      прабабушка стоит расставив тонкие худые ножки

      из нее брызжет пенистая желтая струя

      прямо в белый горшок,

      который кто-то держит перед ней

      а во мне впервые просыпается

      чувство собственничества это мой горшок…

      и больше я ничего о ней не помню

      только эта одна-единственная картинка

      умерла она в сорок пятом году

      мне было года два-три —

      одно из первых воспоминаний

      на этой же постели спустя несколько лет умирал и прадед

      я уже не один раз описывала этот

      важнейший в моей жизни момент:

      соприкосновение со смертью любимого человека

      и вообще первое приближение к точке

      которая с годами становится все более важной

      а картинка эта не только не мутнеет

      а становится