Ана, несовременный роман. Алексей Эрр

увлечен настолько, что забываешь обо всем на свете. Это так говорят «обо всем на свете», а на самом деле, ты прекрасно осознаешь или чувствуешь, что творишь – подлость или благо.

      – И что ты чувствуешь, когда калечишь людей? – Жесткость речи и беспристрастность от Бута окончательно пришли к Музыканту. – Извини, я следую правилам игры, хотя по идее не имею права задавать такие вопросы человеку, который меня спас.

      – Можешь не извиняться, мы уже обозначили правила. «Калечишь людей». Ты сам можешь назвать их людьми? Или это слишком высокомерно? Ради чистоты мнения попробуй представить, что они не тебя избивали, а кого-то постороннего. Или, напротив, близкого тебе.

      Кай нахмурился и от наплыва головной боли нахмурился еще больше.

      – Не могу. Если кого-то постороннего или близкого. Тогда они однозначно нелюди. Но я-то не посторонний. Значит, не могу думать отвлеченно…

      – И все же попробуй, представь картину со стороны. Представь, что в твоих руках разрешение этой ситуации. Как в детской игре – у тебя есть магическая сила. Что бы ты сделал?

      Музыкант попробовал приподняться, но после короткой борьбы с собой снова откинулся на подушки.

      – Это сложно. Я не могу брать на себя ответственность. Я не могу решать судьбы. Не могу решать – люди они или нелюди. Это за пределами моих возможностей. Да. И моего права. Вообще, это не к человеку – это вопросы, которыми распоряжается Судьба, Бог.

      – Хорошо, – по лицу Буддиста пробежала редкая улыбка, – сейчас давай снизим накал, пожалуй, тебе еще рано говорить о «серьезных вещах». – Бут интонацией загнал «серьезные вещи» в кавычки. – Сначала надо набраться сил. Но я задам тебе несколько вопросов. Ответишь после, когда силы будут. Хорошо?

      Музыкант кивнул.

      – Что бы ты сделал, если бы граждане Хомов и Саспинсюк избивали или насиловали Ану? Представь, что они ей ломают нос, бьют ее ногами в живот и ниже. Это первый вопрос. Дальше. Почему ты думаешь, что твоя простая жизнь не затрагивает судьбы других людей? Дальше. Почему ты отделяешь себя от Бога и Судьбы?

      Музыкант кивнул еще раз, Буддист подхватил его движение.

      – На сегодня хватит, Кай. Спасибо, что поднял этот разговор. Мне порой не хватает внутреннего диалога. А теперь спи. Завтра увидимся.

      V

      Старый еврей читал Тору. Вода уже захлестнула его щиколотки. Он сидел на крыше своего дома, Музыкант примостился рядом и тревожно заглядывал в бесстрастные глаза старика, перед ними была открыта вторая книга – Исход. Рядом бродил длинноногий Аист, было непонятно, что держит его на воде – не то крыша соседнего дома, уже скрывшегося под водой, не то сверхъестественные силы.

      Три часа назад мимо дома старика проплывала лодка, из нее кричали: «Вали сюда, старый козел, утонешь!» Два часа назад – катер, из которого сам Министр по чрезвычайным ситуациям крыл старика отборным матом и призывал не делать глупостей – в переводе на русский печатный. Десять минут назад тот же Министр повторил речь из пролетавшего над домом вертолета. Но старик читал вторую часть