Инквизитор. Божьим промыслом. Борис Конофальский

но ваш совет, полковник, несколько неуместен, так как за всё время пути мы меняли лошадей дважды.

      Рене пожалел, что встрял в эту беседу, и ничего не ответил Пруффу.

      Но Волков не стал ничего высказывать артиллеристу, так как опоздание того входило в его планы, теперь отправлять выбившихся из сил людей и лошадей с тяжёлыми пушками по раскисшему полю было бы просто глупо. Тем не мнее он произнёс:

      – Маршал просил тяжёлые орудия отправить ему в центр.

      – Это исключено! – воскликнул Пруфф. – Это пожелание маршал должен был озвучить до того, как мы вышли из лагеря. Лошади еле плетутся, они не пройдут и трёх сотен шагов.

      – Брюнхвальд, Дорфус, Рене, вы слышали слова майора? – уточнил Волков. И так как все это слышали, он продолжил: – Майор Пруфф, кулеврины поставьте на наш правый фланг, а картауну и лаутшланг – слева к реке.

      Тут майор Дорфус повернулся к нему:

      – Мой генерал, согласно утверждённой диспозиции, все орудия должны быть выставлены между нашей и главной баталиями.

      – Я помню про диспозицию, – отвечал ему Волков, – я сам её подписывал, но майор Пруфф говорит, что лошади уже не в состоянии тащить большие пушки, так что будет неплохо, если они вообще примут участие в деле, – он повернулся к Пруффу и повторил приказ. – Картауну и лаутшланг ставьте на левый фланг моей баталии, а кулеврины справа.

      – Теперь обоз придётся разделять, – чуть озадаченно произнёс ротмистр Хаазе. Разделить телеги с припасами для стрельбы было сложно.

      – Так разделите, – повелел Волков. – Господин майор, кто из вас встанет с малыми пушками между баталий?

      Пруфф думал только одну секунду, а потом, как всегда в недовольной своей манере, ответил, словно упрекнул:

      – Уж придётся мне, а вы, ротмистр, станете слева.

      – Как прикажете, господин майор, – в голосе ротмистра не слышалось бодрости. Видно, он побаивался так быстро обрушившейся на него самостоятельности. Это не нравилось генералу, офицер всегда должен знать, что делать, и при этом быть твёрд, но сейчас уже ничего изменить было нельзя. Хаазе придётся стать с большими пушками на фланг.

      – Вы помните, чему я вас учил? – назидательно спрашивал у своего подчинённого Пруфф.

      – Стараться бить во фланг, ядрами по ногам, картечью по головам, – сразу выпалил молодой офицер.

      – Порох! Порох! – воскликнул майор недовольно.

      – Ядра – треть совка на сто шагов, крупная картечь на двести шагов – два с половиной совка, мелкая картечь – два совка на сто шагов.

      – Мелкой картечью…, – начал Пруфф.

      – Дальше, чем на сто пятьдесят шагов, не стрелять, ибо толку немного будет, – закончил ротмистр Эрнст Хаазе.

      Пруфф всё равно остался недоволен, он махнул на молодого офицера рукой:

      – Разве за такое-то короткое время обучишь человека? Нет, сие невозможно… Ладно, ротмистр, отдам вам Шмидта, он добрый бомбардир, он всё знает, с первых дней при нашей картауне.

      Волков, дослушав этот диалог, остался доволен тем, как всё разрешилось, хотя