Призраки Калки. Алексей Павлович Пройдаков

выгнал, взял наш великолепный Ашлы (Ошель). Что они там только не творили! Вай-вай…

      Ахмет закрыл лицо руками и покачал головой, горестно чмокая при этом.

      – Пограбили, побили и ушли. Взяли столько добычи, что унести невозможно.

      – Ну так всё-таки унесли?

      – Унесли. Но потом пришёл черёд этих самых наших гнилых союзников эрзя. Они подстерегали урусов по лесам, били нещадно и добычу забирали обратно.

      – Неужели возвращали нашим добрым булгарам?

      – Нет, конечно. Нам, честным булгарам, истинным мусульманам, ничего не вернулось, зато многие урусы лишились добычи.

      – Сейчас войны с Владимиром у нас нет?

      – Сейчас у нас мир, но если правоверный хан Чельбир наберёт достаточно сил, то о мире можно будет благополучно забыть.

      – Почему ты так думаешь?

      – Потому что надо своё забирать назад! – выпалил Ахмет. – Два года назад эти дети Иблиса на наших исконных землях основали Новый город. Новый! Представляешь? На наших землях, разрази их гром!

      – Построить город – не выпить ковш браги, много времени надо. Почему их с наших исконных земель не прогнали наши доблестные казанчии?

      – Наши казанчии особенно доблестны именно тогда, когда надо выпить ковш браги, – небрежно ответил Ахмет, но тут же спохватился. – Вот я и говорю: выпьют они браги и, вдохновлённые нетленным словом хана Чельбира, погонят урусов до самого Владимира или Рязани… Не знаю. Но погонят.

      Сердце Мустафы заныло. Он попытался представить, что они с Трофимом смертельные враги. Попытался, но не смог.

      – Уважаемый Ахмет, – спросил купца, – а за что ты так сильно не любишь урусов?

      – Заметно, да? – поёжился Ахмет. – Лишь бы урусы не узнали, пока я в русских пределах.

      – Немножко заметно, – ответил Мустафа. – Скажи, ты с ними торгуешь, наверное, возишь им наши знаменитые сафьяновые сапоги, украшения, специи, приправы, они честно торгуют?

      – В торгах никогда не обманывают.

      – Вот видишь…

      – Что «видишь»? Не надо на земли наши зариться. А торговать с ними даже интересно. Купец-русич иногда сам себя обманет, а другого – никогда. Я им много чего вожу, даже оружие иногда.

      – Оружие? Урусы покупают наши мечи и щиты?

      – Мечи и щиты у них лучше наших. А у нас они иногда берут копья, луки и стрелы. – Понимая, что лишнего разоткровенничался, Ахмет сделал поправку: – Но больше никакого оружия я им не вожу, чтобы оно не повернулось против нас самих.

      В голове каравана послышались радостные крики.

      – Господин, стены Сувара впереди, – сообщил подоспевший слуга.

      – Распорядись, чтобы дозорным послали пару бурдюков фряжского вина.

      – Они пьют во время несения службы? – ужаснулся Мустафа.

      – Если бы ты знал, как упали нравы.

      От каравана в сторону равномерно белеющих стен поскакал посыльный Ахмета.

      – Надо, чтобы все знали и уважали, – сказал купец многозначительно. – Скупых никто не любит.

      Мустафа подумал о том, что