Сумасшедшая одержимость. Даниэль Лори

даже не соизволил ответить. Я услышала всего секунду какого-то политического шоу, прежде чем он снова выключил радио. Каким монстром надо быть, чтобы предпочитать подобное музыке?

      Тишина продлилась недолго, так как он снова ее нарушил.

      – Твой пасынок старше тебя, – заметил он. – Должно быть, это странно.

      – Да не особо.

      – Полагаю, у тебя с ним больше общего, чем с его отцом.

      – Не угадал, – ответила я. Мне наскучил этот разговор и этот человек. Худшее наказание на свете. Никогда больше не притронусь к кокаину.

      – Ты год жила с ним под одной крышей. И вы примерно одного возраста. Если у вас мало общего в интересах, то физического точно полно.

      Я засмеялась.

      «Мы с Нико?»

      Да никогда в жизни.

      К сожалению, тогда я еще не знала, как легко все изменится.

      – Вы мое дело заберете домой сегодня ночью, а, офицер?

      Он не ответил.

      Меня начали терзать смутные сомнения по мере того, как улицы становились все более и более знакомыми. Все внутри сжалось, а когда мы свернули на мою улицу, меня захлестнуло тяжелое и вполне конкретное чувство. Сильная злость. Он позволил мне поверить в то, что он честный федерал, в то время как сам был очередной пешкой моего мужа.

      Он припарковал машину на обочине у моего дома.

      Отвращение исходило от меня, смешиваясь с запахом кожи и одеколона. Я была уверена, что он это почувствовал, когда повернул голову, чтобы посмотреть на меня. Его глаза были сухими, как джин, но внутри теплился огонек, словно кто-то бросил в стакан спичку. Синие. Его взгляд схватил меня за шкирку и утянул под воду.

      Я медленно вдохнула. Выдохнула.

      Меня захлестнуло резкое ощущение, словно я уже встречала этого мужчину, но вскоре эта мысль исчезла. Я бы никогда не забыла это лицо, как бы мне ни хотелось.

      – Ты влез в мою личную жизнь, – прорычала я, хватая шубу с заднего сиденья.

      – Я потратил на тебя время, так что имел полное право.

      Я не поверила ушам своим. Ни один другой мужчина в подчинении моего супруга не стал бы задавать мне такие вопросы, чтобы еще и назвать это своим правом.

      Яд карамелью покрыл каждое сладко произнесенное слово.

      – Скажите, агент Аллистер, когда вы поняли, что вы не человек?

      В его глазах мелькнуло изумление.

      – В день, когда родился, малышка. – Изумление исчезло из его взгляда. – Если не хочешь вернуться обратно в тюрьму, выметайся из машины.

      Я стиснула зубы, но распахнула дверь и вышла. Резкий ветер рассыпал мои длинные темные волосы по плечам. Улицу покрывал слой снега, но я даже была рада жжению в босых ногах. Обернувшись, я смерила его взглядом со всем презрением, какое только могла изобразить.

      – Гори в аду, Аллистер.

      – Уже был там, Руссо, и особо не впечатлился.

      Сильное заявление, но я ему поверила.

      Его глаза состояли из материала, из которого кроят ночные кошмары, изо льда и пламени, за которыми таились секреты, которые никто не хотел знать. Он мог сойти за нормального только благодаря своему