Дайвер. Дмитрий Тарасов

столь долгого поста».

      Лариса многообещающе провела рукой по моей груди и ушла. Я бы, конечно, ни на минуту не задержался в душном коридоре суда, но Джаза надо было выручать. Сидя на порванной, еще совдеповской скамье, я немедля начал:

      – Помнишь Ромку? Ну он меня еще на льдинах в школе спас? Дружили-то все?

      – А-а-а-а, этого? Героя? – поморщился Юра.

      – Ну да. Так он и правда молодец. Тусили всем классом, а мы с тобой к нему еще ходили пластинки слушать… Так вот он сейчас со мной в камере был.

      И я коротко описал ситуацию с Ромкой, попросив сделать все, что было в силах адвоката.

      – Выходит, дело срочное. Ну ладно, придется постараться, что ж поделать, – похоже, Юра растерялся, не знал, что ответить, но отказать мне не решился.

      – Юр, помоги, мы же росли вместе. Деньги найду, производство ведь у меня скоро опять заработает. – Я и раньше был уверен в адвокатских талантах Юры, а теперь доверял ему на все сто: любые ресурсы подключит и задачу выполнит.

      – Понятно. Наведу справки, завтра после обеда дам знать.

      Спускаясь вниз, я столкнулся на узкой лестнице с отцом Василием – нашим тюремным священником. Его было трудно не заметить, и не только из-за рясы, – благодаря огненно-рыжему цвету волос и плотной комплекции. Они давали поводы зэкам над ним подтрунивать, сравнивая то с агитками-карикатурами на «попов», то с пушкинским «толоконным лбом». Но батюшке шутки даже помогали: обезоруживающая улыбка и самоотверженность хорошего слушателя были известны кающимся в СИЗО.

      – Егор, вас освободили! Невиновен! Слава Богу!

      – Да, отче, спаси Господи за молитвы. Рад невероятно!

      Он забавно сдвинул рыжеватые брови и погрозил мне пальцем:

      – Храм не забывай! Бога не забывай!

      – Да ну что вы, я так привык к духовной литературе. К молитве. Не забуду.

      Отец Василий посерьезнел:

      – Я тут по благословению владыки уже пять лет. Раскаиваются почти все, когда одиноко в тюрьме, когда чувство несправедливости гложет. А выйдут – пропадают, забывают Бога.

      – Я в храм хожу. Ритм духовной жизни сохраню, я уверен. И читать буду.

      – Не пропадай, Егор. У тебя и бизнес, и дайвинг – закрутит в делах и в отдыхе… Буду молиться, чтобы твой ангел-хранитель оберегал. Чтобы человек рядом был направляющий. Супруга, может… Не пропадай!

      Да, супругу меньше всего можно было принять за ангела-хранителя: Лару духовная жизнь пока не интересовала, она и венчаться не захотела. Ну… начнем что-то заново!

      Я сел на пассажирское сидение спасенного общими усилиями в числе другого имущества родного «ауди» и наконец позволил себе расслабиться, закрыв глаза и на минуту притянув к плечу Ларису. В шорохе радиостанции проскользнули такие созвучные мне сейчас строчки: «Свобода, свобода – как много, как мало!.. Ты нам рассказала, какого мы рода…»

      – Лара, давай заедем в дайвинг-центр на пять минут?