Дайвер. Дмитрий Тарасов

Спасибо тебе! Ой, в тюрьме спасибо не говорят, – благодарю!

      – Да ты не в тюрьме уже, давай отвыкай.

      Его куртка была цела, но на светлой рубашке были оторваны пуговицы так, что была видна часть татухи на груди. И все же вот он, Ромка, – живой! Мы обнялись, и я хлопнул было его по спине, мол, фигня – война, но осекся, увидев перекосившееся лицо друга.

      – Блин, не подумал. По синяку угодил?

      Джаз хохотнул в своем стиле:

      – Да у меня все тело – сплошной синяк. Меня за эти десять дней еще два раза обрабатывали. Для профилактики.

      – Вот твари, – не удержался я. – Так, в ногах правды нет. Пошли в машину, отвезу тебя домой. А по пути в магаз заедем. Не с пустыми же руками к Викусе твоей ехать.

      – Юрку давай пригласим? Вы-то общались, а мы с ним нет, – Ромка Юру после событий моего школьного спасения, в которых тот не принял должного участия, недолюбливал. Но по широте своей души был рад общению, да и поблагодарить хотел.

      Однако, когда я набрал Юру по телефону, тот в своей холодноватой манере отказался. Он сейчас в суде на заседании, потом на встрече с клиентом, потом тренер его в фитнес-клубе ждет, отменять встречу в тот же день неправильно…

      – Как был отличником Юрец, так и остался, – заявил Джаз. – Только о своем виде в глазах других и думает. Ну ладно, может, пересечемся еще.

      Я заподозрил, что Юра просто может брезговать обществом Джаза, «этого героя», «дружка закадычного», который навечно вышел из круга общения нашего блестящего адвоката благодаря употреблению наркотиков. Но вслух ничего говорить не стал. «Не детей же с Юрой крестить», – я успокаивающе повторил про себя поговорку против осуждения. Такой вот он человек, зато профессионал своего дела.

      Несмотря на протесты Ромки, в продуктовом магазине я набил три сумки продуктами, не без оснований полагая, что дома у него может быть пусто. И хотя употребляю алкоголь редко, но про себя решил, что сегодня хорошо выпью. Кроме освобождения друга был еще один повод: с Ларой отношения за эти пару дней не наладились, в квартире висело напряжение, а у меня в душе копилось непонимание. Хотелось выговориться.

      – Что будем? – коротко поинтересовался я возле полок с алкоголем.

      – Как бывший медик, предпочитаю свою самогонку, но если нет, то чистую.

      – А Вика?

      – Она тоже бывший медик.

      Я засомневался:

      – Не возражаю, но пусть будет выбор.

      В результате кроме «чистой», взяли еще и вина и вискаря. У Ромкиного дома я отправил его с сумками к жене и, узнав номер квартиры, поехал ставить машину. Возвращаясь на такси, отправил Ларисе сообщение, что посижу у друга. Она была в курсе истории Джаза, но ничего не ответила. Все еще злилась.

      Через полчаса я уже звонил в дверь Ромкиной квартиры.

      Открыла мне встрепанная брюнетка, поправляющая яркий шелковый халатик с такой умиротворенной улыбкой на лице, что я быстро вспомнил день своего возвращения на волю и понял: готовить еду еще не начинали.

      – А Рома