Альбом идиота (сборник). Андрей Столяров

раскатилось у меня прямо под черепом. Я подпрыгнул, прихлопнул его ладонью и здорово укололся.

      – Тс-с-с, дядя, нос мне своротишь, – шепотом сказали из-под стола.

      Обстановка вокруг опять резко переменилась.

      Стемнело как перед сильной грозой, и сгустками серой тревоги выступили вперед углы мебели. Комната как-то странно перекосилась: стена с окном оказалась вверху и занавески колыхались, как проплывающие облака, противоположная же стена, наоборот, опустилась и мрачноватым прямоугольником зияла в ней дверь в прихожую. На концах же этой тупоносой качели вертикально по отношению к полу и, значит, почти горизонтально ко мне, непонятно каким образом сохраняя в этих условиях равновесие, будто памятники застыли две вытянутые фигуры.

      По силуэту в фосфоресцирующем, мутном окне я узнал Антиоха. Простерши руку с зажатым в ней чудовищным пистолетом, он целился куда-то вниз.

      А снизу, из проваленной темноты, капризным голосом требовали:

      – Опровержение! Во всех газетах! Немедленно!..

      Дворник гигантским четвероногим жуком карабкался по паркету.

      – Сичас, сичас, ребята, все будет как в тиятре…

      – Чего это они? – спросил я.

      Буратино высунул голову из-под стола.

      – Ложись на пол, дядя. Укокошат ведь, озверел народ…

      И снова утянулся под стол.

      – Кантемирыч, – устало сказал я. – Честное слово, ни хрена больше не соображаю. Честное слово, шли бы вы лучше домой…

      – Выгоняешь? – весело спросил Антиох.

      – Не выгоняю – прошу…

      – Ладно-ладно, – сказал Антиох, – уже заканчиваем.

      – Ни фига, – решительно возразил дворник. Он как раз добрался до середины и выпрямился, балансируя на расставленных кривоватых ногах. – Я как секундар… Как серкундат… В общем – пущай палят!.. Готовься, то есть, ребята, закрывай левый глаз! – ноги у него поехали, и он чуть было не упал. Отчаянно, будто птица, взмахнул ладонями. Ну ты куда целишься, дура военная? Обалдел что ли? Ты же в меня целишься!.. Поверни, говорю, дуло вон в тую сторону… Чурбачок, ты спрятался?

      – Валяй! – пискнул из-под скатерти Буратино.

      – Тимофей! Фужер шампанского, скотина! – неожиданно закричал снизу поручик.

      Я едва различал его в темноте.

      Дворник поднял руку.

      Будет тебе сичас шанпанское… Ну – айн… цвай… драй!..

      Одновременно грохнули выстрелы. Комната на мгновение озарилась мертвенной вспышкой. Я успел заметить, как поручик, нервно дрыгнувший телом, выронил пистолет, а затем все вокруг затянуло клубами порохового дыма.

      Что-то рухнуло на пол.

      Тонкими голосками задребезжала опять посуда в серванте.

      Я по-прежнему ничего не соображал.

      – Все, дядя, пора завязывать, – трезвым голосом сказал выкарабкавшийся из-под стола Буратино.

      Глава седьмая

      Меня разбудила Ольга.

      – Ты стонешь…

      Я сел,