cнарк снарк. Книга 2. Снег Энцелада. Эдуард Веркин

достала свой.

      – Да, мам, иду. В библиотеке еще. Да, сейчас закрываюсь. Я же на машине!

      Аглая спрятала телефон.

      – А Роман тоже писатель? – спросила она.

      – Да, немного.

      Пластинка погасла, Аглая опять ее разожгла.

      – Ладно, мне пора бежать, а то мама нервничает.

      Аглая приколола булавку к верстаку и направилась к дверям.

      – Погодите!

      Она остановилась.

      Я достал пять тысяч.

      – Это что? Не возьму, не придумывайте…

      – На новый три-дэ принтер, – пояснил я. – В фонд общественного пространства.

      – Нет-нет! – отказалась Аглая. – Лучше в ящик!

      Я не очень понял, чем ящик лучше.

      – Ладно, до завтра!

      Аглая убежала. Послышался звук мотора.

      Я остался один, закрыл дверь. Лег на раскладушку. Лосиная шерсть впилась в спину и шею. Лучше в ящик. Роман, значит, взялся серьезно. Книгу пишет. Пусть пишет.

      Я лежал, размышляя, что делать, и в очередной раз склонился к тому, что в моем случае пока лучше не делать ничего. События все еще развивались в русле непонятной логики и неясных целей, и идеальной стратегией оставалась тишина. Ждать и наблюдать. Тот, кто прислал бейсболку, сделает шаг, я в этом не сомневался. Ладно…

      Аглая приехала на машине. Теоретически у нее мог иметься муж. Я попытался представить ее кретина-мужа. Безусловный кретин, только кретин может отпустить жену в Чагинск. Кретин и работает в департаменте здравоохранения. Она могла поссориться с этим животным и уехать к маме. Впрочем, он мог работать и в других отраслях…

      Я подтянул герметичный мешок, сунул руку, достал пакет. Из пакета вытряхнул бейсболку. Ждать и наблюдать. Следующий шаг не за мной.

      Повесил бейсболку на гвоздь.

      Выключил свет, перелез в спальник.

      Чагинск.

      Я закрыл глаза, но знал, что спать не получится. Дождь продолжался по железной крыше, за стенами слышались шаги, казалось, что Истопник Егор неподалеку. Ходит вокруг котельной, обиженный тем, что в его убежище теперь посторонний. Истопник Егор – активный сторонник разгородки. Егор за Разгородку.

      Глава 6

      Ловля священного тайменя

      Из крыши котельной прямо мне на лоб тек холоднейший воздух: то ли дыра в шифере, то ли заслонка какая сдвинулась. Я попытался от этого воздуха закрыться, но голова уже простыла, и сон простыл, я хотел спать, но понимал, что не получится, здравствуй, Чагинск.

      Поднялся с раскладушки. Семь часов. В мироздании открылась онтологическая заслонка, вот-вот в нее хлынут коты-онанисты, здравствуй, Чагинск.

      Выглянул в окошко. Дождь продолжался, пустырь за библиотекой расквасился, сирень и акация стояли, налитые влагой, вода пробиралась под дверь котельной, и поперек помещения протянулся толщиной с карандаш ручеек. Я сходил в хозблок, умылся и освежился, вернулся в котельную, принял хлорофилл и вскипятил воду для чая. Гулять в дождь не хотелось, и я решил, что побуду в котельной, подожду. Заглянет Аглая. Или еще кто-нибудь, я не сомневался.

      Я вернулся в спальный мешок и взял с полки книгу, фэнтези про перемещения в пошлые