cнарк снарк. Книга 2. Снег Энцелада. Эдуард Веркин

нормально, – ответил я. – Занимаюсь примерно тем же самым.

      – Пиаром?

      – Консалтингом. В основном устраиваю всякие мероприятия.

      – Вроде выставок кошек? – спросила Аглая.

      Я поперхнулся чаем. Аглая похлопала мне по спине.

      – Нет, немного другие выставки, – ответил я. – Сельхозоборудования или медицинской одежды. Конференции разные проводим, конвенты. «Нахлыст России».

      – Нахлыст?

      – Съезд рыболовов. Съезд потомков Маяковского. Съезд производителей сои.

      – Сои?

      – «Соевый и рапсовый союз», слышали?

      – Нет вроде. А что вы в Чагинске делаете? Какой-нибудь съезд?

      – Да нет, я в Нижний ехал, дай, думаю, заскочу…

      Я замолчал. Аглая улыбалась.

      – Ну, в общем решил книгу писать, – зачем-то сказал я.

      – Книгу? Отличная идея, если честно!

      Девочка принесла мне печенье на блюдце.

      – У меня уже давно одна история в работе, – сказал я. – А теперь вот решил на натуру выбраться.

      Аглая молчала. Смотрела и чуть улыбалась, то ли заинтересованно, то ли сочувственно. Я растерялся.

      – Приехал, а гостиницы нет…

      – Тут ничего нет, я же говорю, – Аглая пожала плечами. – Ни гостиницы, ни хостела, ни гостевого дома, столовок и тех не осталось.

      Девочка смотрела на нас. Я взял печенье, она ушла.

      – Это Таня, – объяснила Аглая. – Наша главная читательница.

      – Вы, я помню, тоже читать любили, – сказал я.

      – Отпустило, – отмахнулась Аглая. – После филфака сразу и отпустило. Нет, иногда почитываю, но не так, как раньше. Слишком много в детстве читала, перечитала, наверное.

      Аглая взяла печенье.

      – Я сам в детстве читал много, – сказал я. – И потом… потом меньше читал, больше писал. Вот и сейчас появились некоторые идеи… Правда, не ожидал…

      Печенье старое, срок годности явно истек, пахнет мышами и по вкусу недалеко, стал грызть из уважения.

      – Если хотите, можете пока в котельной переночевать, – предложила вдруг Аглая.

      – Что?

      – В котельной. В ней даже зимой можно жить, там тепло и раскладушка.

      Тепло и Раскладушка – это гениально. Я хотел в Черногорию. Я бы мог быть в Черногории, но я в бойлерной чагинской детской библиотеки.

      – Хорошо, – согласился я. – Знаете, я разместил объявление в группе, но никто не откликается…

      – Это понятно. Пойдемте.

      Мы оставили чай, покинули читальный зал и вышли на улицу.

      Котельная представляла собой пристроенный к библиотеке каменный сарай. В свою очередь к бойлерной был приставлен деревянный сарай, явно угольный; дождь между тем несколько усилился.

      – Правда, тут у нас Петрович в апреле повесился, – сказала Аглая, перебирая ключи. – Но он смирный…

      Аглая открыла замок, мы вошли.

      – Петрович?

      – Это шутка.

      Аглая включила свет.

      Не то чтобы я часто бывал в котельных, бойлерных или водокачках, но мне всегда представлялось, что они устроены именно