Давай останемся никем. Элла Александровна Савицкая

на несколько долгих мгновений в ту самую клоаку, запечатанную в памяти.

      Эйдан смущённо кивает.

      – Это тебе. Меня Эйдан зовут.

      – А меня Скай, – «Скай», вспоминаю обращение его дружков… – Мне нравится. Можно еще спойлер добавить и трансформируешь ее в спортивную, – подмигивает Эйдану, отчего черты его лица на короткий миг смягчаются, но остаются при этом все такими же серьёзными.

      Я хмурюсь.

      Малыш приоткрывает рот, словно удивляясь, почему сам не догадался, и хлопает себя по лбу открытой ладонью.

      – Точно. Добавлю.

      Выхватывает рисунок и мчится обратно в гостиную.

      – Пойдём, я покажу тебе комнату, а через пару часов будет ужин, – продолжает кружить вокруг новенького мама.

      Перевожу на нее взгляд, внезапно осознавая, что именно на нас свалилось…

      Она выглядит такой счастливой. Вот уже несколько лет как мама упрашивала отца усыновить ребёнка из интерната, но папа наотрез отказывался. Каково же было ее счастье, когда он вдруг согласился. Правда, детей отказников всегда найти очень сложно. А брать тех, кого в любой момент могут забрать кровные родители обратно, наши родители не хотели. Оставался только этот Скайлер и девочка двенадцати лет, чьих родителей посадили за убийство. Выбор пал на Скайлера. Пока мы были в Европе, родители уже несколько раз с ним встречались, прежде чем оформить документы официально.

      Боже, если бы я только узнала его раньше, я бы сделала все, чтобы они усыновили кого угодно, кроме него… Чего теперь ждать? Он захочет вынести вещи из нашего дома, или…?

      Провожу глазами проходящих мимо маму с парнем и резко отхожу в сторону, будто он носитель чумы.

      – Ну что, Лив, как тебе Скайлер?

      Отец обнимает меня за плечи и ведет в сторону гостиной. Растягиваю губы в фальшивой улыбке, а у самой пульс зашкаливает.

      – Вроде ничего. Постараемся подружиться.

      – Уж постарайтесь. Зак, я и тебе это говорю, – не отрывая от меня взгляда, поднимает тон отец, привлекая внимание старшего сына.

      – Зачем? Создать иллюзию счастливой семьи, как это делаешь ты?

      Папа резко останавливается и шумно выдыхает, заставляя при этом тормознуть и меня.

      – Я вообще-то человеку новую жизнь обеспечил.

      – Чтобы обеспечить тем самым себе дополнительные голоса в сенате.

      – Послушай меня, щенок, – не выдерживает обвинений папа, – держи свои умозаключения при себе. И не лезь куда тебя не просят, не дорос ещё выводы делать.

      – Пап, не обращай на него внимания! – я хватаю отца за локоть и тяну на себя, при этом полоснув брата гневным взглядом. – Пойдём, расскажешь, как всё прошло!

      Зак отталкивается спиной от стены и взбегает вверх по ступеням, предоставляя нам возможность услышать, как громко хлопает дверь его комнаты.

      Я стискиваю зубы. Только на этот раз не из-за его выходки, а оттого, что сама в полной растерянности. Папа с мамой такие счастливые, думают помогли хорошему парню, столько сделали, чтобы официально принять его в нашу семью.

      Если