Битва в кальсонах. Алексей Иванов

в этом ей поклялся. Разумеется, если она сделает перевод «Летучего Корабля». Но время шло, а Елена всё никак не могла заставить себя взяться за её перевод, то есть каждый день разрывала сделку с его совестью. Давая ему возможность обстебать себя. Также, как и матрос Вуячич! Покрыв себя глянцем литерамурной славы и прослыв в веках – как Елена Прекрасная! И читая иногда его книгу, прекрасно понимала уже, каким изысканным деликатесом может быть язык, отбитый на разделочной доске листа!

      – Извини, я ревнивый до безобразия. Сам терпеть себя ненавижу. Но и терпеть не люблю. Особенно, когда люблю.

      – Так ты её любишь? – удивилась Артемида.

      – А что, не похоже? – усмехнулся Банан. Над собой. – Правда, в последнее время – редко. Мне кажется, что в последнее время кто-то делает это вместо меня.

      – Тогда для чего ты отпустил её в ночной клуб?

      – Чтобы она нашла тебе сахарозаменитель. И зашел это проконтролировать.

      – Чтобы мы не объелись сладкого? – усмехнулась Елена. Вспомнив Сладкого. У Подарка. – Что ж, у тебя это получилось.

      – А тебе сладкое вообще вредно, – сказал он Елене и добавил на ухо. – Не ешь больше Сладкого. А то твоя подруга всё поймёт и может на тебя обидеться.

      – Я его и не ела.

      – Ладно, хватит вам ссориться! – поняла Артемида, что это они так «сладко» грызутся. – Езжайте домой, молодожёны, я и сама справлюсь. А то вы мне тут всю рыбу распугаете.

      И Елена и Аполлон, словно Орфей и Эвридика, стали под адский грохот музыки по ступенькам клуба подыматься обратно в рай. Погрузившись в его внезапную тишину и вечернюю прохладу.

      – А ты что, меня ревнуешь? – усмехнулась Елена, когда поняла, что наглый Банан везёт её к себе в студию. Именно для того, чтобы над ней как следует надругаться. Оторвавшись за то, что увидел в клубе. Судя по тому, как судорожно он стискивает её ногу.

      – С чего это ты взяла? Я же такой же ученик Летова, как и Ахилл. Не переживай, мне на них пофигу.

      – Тем более что мы уже договорились не ревновать друг друга, – напомнила она, освобождая ногу, чтобы он не оставил на ней синяков, заставив в лагере объясняться перед администрацией. И включила ему песню пророка Илии «Обещания», чтобы напомнить ему то, с чего начались их отношения. Начав подпевать пророку. – Без обещаний!

      – Мне было бы реально на них пофигу, если бы ты не тратила с ними нашу общую с тобой энергию, оттаял Ганеша. – Или ты думаешь, о чём говорил Христос: «Муж и жена станут одно целое»? Об энергии. Он был очень сильно духовно развит. Что и делало его – настоящим – богом. А не в мечтах о рае. Который я из-за твоих любовников теряю ускоренными темпами. Поэтому нам надо либо уже расстаться, либо чтобы ты спала только со мной. Да и чисто по ощущениям, если честно, входить в тебя после них не особо-то и приятно. Как в тот раз на видовой.

      – Что, не вкатило? – усмехнулась Елена. Снова задрав ноги.

      – Не особо. – вздохнул он. Но не смог удержаться