Битва в кальсонах. Алексей Иванов

сексом.

      (Рекламный ролик)

      Немного постеснявшись, правда, и заметно сбавив темп, когда один из отдыхающих с пластиковой бутылкой пришёл за водой на родник, в пяти шагах от которого Банан и раскинул свою новую, специально для этого купленную палатку. Как оказалось – только лишь для того, чтобы застолбить место.

      – Вы бы хоть в палатку залезли, – иронично посетовал высокий худой мужик лет пятидесяти, которого женщины послали за водой.

      – Пробовали, – усмехнулся Банан, глядя на уже изрядно потасканного отдыхающего, подставившего под струю воды пятилитровую бутылку. Осознавая комизм ситуации. – Там жарища невыносимая!

      – Так подождали бы до вечера.

      – Вечером нам надо быть уже дома, где её ждут родители.

      – Так вы сюда что, на один день приехали? – удивился он. – Обычно в такую даль с ночёвкой едут.

      – Мы в прошлый раз уже купались на «Триозёрье». Но там столько народу, что сегодня приехали сюда. Она раньше часто ходила сюда в походы пешком, чтобы вдали от родителей спокойно заняться сексом. Вот я и предложил ей «тряхнуть стариной», оживляя сейчас её воспоминания. В пять дэ!

      – Только вы сюда больше ностальгировать не ездите, хорошо?

      – Мы сами решим, куда нам ехать! – оборвала его Елена. – Набирай свою воду и дай нам уже потрахаться!

      – Да я просто жду, пока бутылка наберётся, – стал оправдываться тот под её грозным взглядом.

      И проводив смущённого мужика взглядами, они снова продолжили активный отдых. Пока Банан вдохновенно читал ей лекцию о красоте:

      – Голыми бывают только те, кому есть что скрывать. Свои изъяны и недостатки. Все остальные – просто прекрасны! В своей простоте они не обнажены, но напротив – не сокрыты. Не замаскированы под большинство биомассы, ввергающей вас, как Вергилий, в пучину хаоса и подавляющего всех безобразия. Неприлично быть обнажённым только тем, кто уродлив. И не только телесно, но и – всей душой. Это становится особенно очевидно в мемуарах, когда очередной уродец пытается задрапировать себя, свою бессмысленность и пустоту происходящего с ним ранее калейдоскопической событийностью. Но не таковы боги! Они стали прекрасны ещё до того, как об этом узнали от других, драпирующих себя одеждами и прочими выкрутасами. Чтобы их поражение красотой богов не было столь очевидно. Не так бросалось бы всем в глаза, как яркие краски и одежды беснующихся уродцев. Скрывая за этим карнавалом разврата свою внутреннюю пустоту!

      И сменил позу, не сменив стиля:

      – Смертные только потому и окружают себя красивыми вещами, что красота не может идти у них изнутри, быть их естественным проявлением, их дыханием. Смертные, собственно, потому только так и называются, что смерть отнимает у них все их потуги к совершенству. Они только потому и умирают, что только таким способом они могут избавиться от того хлама, которым они себя окружают в попытках создать видимость совершенства. Посредством этих игрушек постепенно научив каждого из них играть в бога. А затем и – быть им, от них избавившись.

      И