Прокаженные. История лепрозория. Георгий Иванович Шилин

он и занес в свой дневник.

      Эта подробность заключалась в следующем: проказа, которой болел Кургузкин, была проказой Басова. Пять лет назад заболев ею, тот приказал ему растирать себя мазями и тем заразил этого «невольника», как называл Петя в своем дневнике Кургузкина.

      10. Лучи «оттуда»

      Между больным и здоровым двором существовали сложные отношения.

      Здоровый двор лечил больных, ухаживал за ними, кормил, устраивал по возможности их жизнь так, чтобы в ней скрашивались тоска и безнадежность. Но в то же время он остерегался.

      Впрочем, здоровый двор делал все возможное, чтобы создать для прокаженных хотя бы иллюзию жизни, которую покинули они в тот момент, когда болезнь водворила их в лепрозорий. Эти усилия зависели в большинстве случаев от смет и бюджетов, от изобретательности администрации, от ее умения распознавать желания больных. И все-таки эти больные чувствовали себя прокаженными. Они смотрели на здоровый двор глазами людей, вычеркнутых из жизни. Между дворами лежало огромное пространство, которое никогда не могло исчезнуть. Это понимали и те, и другие. Выздоровление Арлюка сверкнуло как яркий луч из «того мира», но Арлюк уехал, и луч погас.

      На здоровом дворе жили очень милые, очень хорошие люди. Но больной двор смотрел на них как на чужих, так же, как чужими казались прокаженные на здоровом. Может быть, многие из них не один раз думали сделать для больных что-нибудь выходящее за пределы регламента. Но как? Они этого не знали.

      Особо выделялась на здоровом дворе стажерка Вера Максимовна Ведина. Она была молода и бесстрашна, как бесстрашны бывают люди в двадцать лет. Где-то далеко отсюда остался у нее друг, которого она, быть может, любила. Она ожидала встретить в лепрозории каких-то особых людей, непохожих на всех остальных – каких-то исключительных героев. На деле же эти люди оказались такими же, как все, самыми обыкновенными людьми, с самыми обыкновенными житейскими заботами и стремлениями. Потом она узнала, что среди больных существовало много чистых, открытых сердец.

      Ведина принадлежала к той категории обитателей здорового двора, которым слишком недостаточными казались обязанности, предусмотренные регламентом внутреннего распорядка. Она чувствовала стену, разделявшую оба двора, и ей хотелось пробить в этой стене какую-то брешь. Но как?

      В первый раз Вера Максимовна явилась на больной двор с таким же чувством, с каким дети приходят в зверинец. И любопытно, и жалко, и в то же время страшно было смотреть на прокаженных. Ей хотелось выпустить на свободу этих бедных людей. Впрочем, разве это можно сделать? Ведь они – прокаженные, они несут опасность заразы самой чудовищной, самой отвратительной болезни.

      Нет, стена остается прежней, и по-прежнему она должна разделять два мира – тот и этот.

      В первые дни при встречах с больными Вера Максимовна старалась держаться на расстоянии, которое, по мнению контагионистов, является безопасным для здорового человека. Потом привыкла. С каждым новым посещением больного двора это расстояние сокращалось