Самая страшная книга 2023. Александр Матюхин

к пареньку у телефона.

      – Шульгин, я же говорила. Уточняешь, есть ли дырка в задней части черепа. Если есть – фиксируем место обнаружения, сообщаем дружинникам, те разбираются. Если мы будем выезжать на каждый…

      – Нет-нет, – дежурный мотнул головой, – тут другое…

      Нина Павловна приняла трубку:

      – Слушаю.

      – Мне… нужна… помощь…

      От голоса веяло даже не страхом, а жутью. Холодной, отчаянной жутью. Как будто звонили не из дома, даже не из могилы, а чуть ли не из ада.

      – Что случилось?

      – Они… пришли… Они… лезут ко мне… Стучали в дверь… Весь день стучали в дверь… А теперь – в окна… Заглядывают прямо в окна…

      – Кто – они?

      Звонивший замолчал. И от этой тишины кожу Нины Павловны – от спины до шеи – продрало морозом.

      – Диктуйте адрес. Выезжаем.

      Она передала трубку дежурному – аккуратно, двумя пальцами, как ядовитую змею.

      Уже на выходе она столкнулась с Ушковым.

      – Как там наш вчерашний? Этого хоть вскрыли, не убежал?

      – Вскрыли, Нина Павловна.

      – И что? Как результаты? Самоубийство?

      Ушков покачал головой.

      – Результаты странные, но однозначные. На шее – не только травмы от веревки, но и… Помните, те синяки? Так вот, это частичное обморожение тканей. Как будто его жидким азотом хватали.

      Нина Павловна замерла.

      – Так смерть от обморожения? Или удушения?

      – Ни то ни другое. Причина смерти – нарушение целостности миокарда в результате острого инфаркта. Разрыв сердца, проще говоря. Сильный испуг.

      14 мая 1979 года, город Колпашево, Томская область

      На корме, у самого борта, рядом с буксировочным тросом, стояли двое. Женщина – кажется, молодая, хотя со спины не разобрать. И девочка лет, наверное, четырех или пяти.

      Иван Ефимович дернулся, как от зубной боли. Поднялся в рубку, толкнул дверь.

      – Свечников! Что за бардак на судне?

      Вахтенный поднял опухшее от недосыпа лицо:

      – А что такое?

      – Пассажиры на корме. Метр от троса, ни касок, ни хера! Тебя кто технике безопасности учил? Сорвет опять – и что? Под суд пойдешь?!

      Свечников хмыкнул и выскочил за дверь. Заглянул капитан:

      – Ефимыч, ты чего разбушевался?

      – Грубое нарушение техники безопасности, Владимир Петрович. Мама с дочкой рядом с тросом.

      – Какие еще, на хер, мама с дочкой?! На борту? Кто разрешил?

      Рядом мгновенно появился Петроченко, куратор от КГБ. Капитан стрельнул на него глазами:

      – Ваши?

      Тот покачал головой. И пристально посмотрел на Ивана Ефимовича.

      Вечером старпом поймал такой же взгляд и от капитана.

      – Разобрались с пассажирами, Владимир Петрович?

      Черепанов вздохнул:

      – Свечников все перевернул – никого.

      – Не нашли?

      – Никого на борт не пускали. Да и откуда им взяться – посреди Оби. Разве что из этих…

      Он кивнул за борт. Кто