Жуга. Осенний лис. Дмитрий Скирюк

чего ты хочешь? – помедлив, повторил вопрос пришелец с юга.

      – Я стал другим.

      – Всё меняется. Даже камни не вечны.

      – Да, но… – Странник с посохом помедлил. Прошёлся пятернёй по волосам. – Это что-то другое, – наконец сказал он. – Я не тот, кого раньше звали Ваха-рыжий. Но… я и не Жуга. Или нет, не так. Жуга – это не совсем я.

      Странник с юга поднял бровь:

      – Почему тебя это тревожит?

      – Я стал злым. Я убиваю.

      – Справедливо?

      – Не знаю, – ответил тот и тихо повторил: – Не знаю. Но я больше не хочу. В моей душе печаль и пустота.

      – Это бывает.

      – Я уже забыл, каким бывает счастье.

      – А вот это уже хуже. Что ты помнишь?

      – Боль.

      – А ещё?

      – Страх. Печаль. И снова боль. Даже любовь, и та для меня обернулась болью. Порой мне кажется, что я чувствую разлуку раньше встречи. Я мечусь туда-сюда, и всё чаще Сила вертит мной как хочет.

      – Ты же всегда знал, где нужно остановиться.

      – А теперь не знаю. – Он поднял взгляд. – Я просто устал от всего этого. Я больше ничего не могу дать. Я больше ничего не хочу брать. Мне хочется отбросить своё имя.

      – Опасно даже просто взять себе имя. Ещё опаснее играть с ним в такие игры.

      – Пускай.

      – Разок ступив на этот путь, уже нельзя вернуться. Ты потеряешь больше, чем найдёшь.

      – Пускай.

      – У каждого своя ноша.

      – Может быть. Но что за радость нести её без толку?

      – Так ли уж без толку? – усомнился странник с юга.

      – Пока я только убивал.

      – Помогая другим!

      – Так можно оправдать всё что угодно! Я так не хочу.

      – А как ты хочешь?

      – Мне надо знать, стою ли я хоть чего-то сам по себе.

      – Ты видел, как растёт трава. Ты видел тени на воде и танец ветра под луной. Неужели тебе этого мало? Многие умирают, не узрев и малой толики этой красоты.

      – Я видел горе, кровь и разрушения.

      – Ты познал дружбу и любовь.

      – Я познал разлуку и предательство.

      Странник с юга покачал головой:

      – С такими мыслями ты не найдёшь своего пути. Ты сам себе враг.

      – Пускай так, – кивнул парень с посохом. – Но что мне теперь делать?

      – Ищи того, кто враг твоего врага.

      – Но ты выполнишь мою просьбу?

      – Будь по-твоему.

      Странник в безрукавке склонил в согласии рыжую голову и медленно растаял в воздухе. Воцарилась тишина. Тот, кого раньше звали Жуга, остался стоять, опираясь на посох, затем вздохнул, огляделся и медленно двинулся в лес, обходя седые камни.

      Возле большого куста лещины он задержался, заприметив на ветке два орешка, невесть как уцелевших с осени. С минуту он молча на них смотрел, чему-то улыбаясь, сорвал их и скрылся за деревьями.

* * *

      Пушистый заяц в зимней шубке вылетел стремглав на середину поляны и замер столбиком, торчком наставив уши. Вздрогнул, заслышав далёкий охотничий рог, рванул бегом и запетлял