Кровавый круиз. Матс Страндберг

так сейчас одевается вся молодежь.

      – Ты не боишься, что Лу слишком быстро повзрослеет? – Папа не спускает с Линды пристального взгляда. – У вас ведь дома нет сильной мужской руки.

      За столом повисает тишина. То, что не высказано вслух, сгущается в воздухе и давит на Альбина так сильно, что он не может сидеть на стуле прямо. Он снова смотрит в окно. На улице уже почти стемнело.

      – Я просто хочу сказать, что в мире полно негодяев, – оправдывается папа.

      – Спасибо, – отвечает Линда. – Я в курсе.

      Мама слегка откашливается:

      – Как странно она стала разговаривать. Так говорят в Эскильстуне или…

      – Нет, – закатывает глаза Линда, делаясь похожей на Лу, – так говорят она и ее друзья, с которыми она проводит время. Я просто бешусь от этого.

      Папа встает, и Альбин провожает его взглядом. Он идет к бару и наливает себе из крана вина до краев бокала.

      – Как он себя чувствует? – спрашивает Линда.

      – Хорошо, – отвечает мама, косясь взглядом на Альбина.

      Как будто можно хранить в секрете то, что знают все.

      Линда вздыхает и смотрит на часы, когда папа садится на место.

      – Я сейчас позвоню Лу, – говорит она. – Она должна поторопиться, если хочет успеть поесть.

      – Пунктуальность она явно унаследовала от матери. – Лицо папы принимает особое выражение, которое всегда появляется, если он делает вид, что шутит, но на самом деле говорит всерьез.

      – Я схожу за ней. – Альбин встает из-за стола, не давая никому времени на возражения.

      Только бы уйти отсюда.

      Дан

      Он бежит вниз на седьмую палубу по окрашенной в белый цвет стальной лестнице, расположенной в отсеке для персонала. Проходит через мрачный, без окна офис старшего администратора. Стены конторы украшают старые морские карты, на полках стоит бесчисленное множество папок с документами. Сам старший администратор Андреас выглядит не менее мрачно. Он едва смотрит на проходящего мимо Дана. Как только Дан выходит из отсека для персонала в общее пространство, его сразу оглушают шум и музыка. Он пристально смотрит на ковровое покрытие под ногами, преодолевая последние ступеньки лестницы, ведущей к стойке информации. Одновременно он старается придать себе озабоченный и важный вид, словно повесил на себя табличку: Просьба: не беспокоить.

      Кто-то трогает его за локоть:

      – Неужели вы Дан Аппельгрен?

      Он надевает на лицо широкую улыбку и оборачивается к женщине с короткой стрижкой. Она одета в полосатую кофточку под тельняшку. Интересно, эти тетки всегда одеты в тельняшки или это в честь круиза? Наверное, им хочется проникнуться морским духом.

      – Виноват, – признается он, посмеиваясь.

      – Я знала! – Женщина произносит это с таким выражением лица, словно ожидает продолжительной овации стоя.

      Она примерно его возраста, но позволила себе потерять форму. Над верхней губой залегли морщины курильщицы. Седые волосы. Свитер облегает складки на боках.

      – Мы с мужем обожали «Как лихорадка в сердце моем».

      – Приятно