Сансара. Оборот третий. Яйца Нимиры. Мила Бачурова

открыть яйцо на очевидное. Яйцефиона только и делает, что гуляет в лесу, рискуя столкнуться с тайной кладкой яйцекратов. Яйцедиана вообще ничего не делает. Птица только ругается. А ты, Костя Старательное Яйцо, самый лучший из всех, так и не научился отличать яйцо от яйца!

      – Как ты меня назвал? – вытаращил я глаза.

      – И меня! – подхватила Диана.

      Фиона молчала. Она вообще после своих лесных трипов стала молчаливой, и сейчас-то пришла только потому, что вечер приближался, а вечер приносил запах гипотетического бухла. Всё-таки от алкоголизма ни в какой лесной дзен не спрячешься.

      – Папа сделал тебе комплимент, – пробормотала Яйцерина. – Только представители самых знатный родов имеют право…

      – Молчи, Яйцерина! – Яйцерик снова стукнул невидимым кулаком по столу. – Вы, пришельцы, того и гляди спровоцируете войну, и виноват буду я. Моя семья понесёт ответственность за вас! Я не могу этого допустить.

      – Выгоняете? – спросила Диана.

      Паники у неё в голосе, мягко говоря, не слышалось.

      Яйцерик замялся. Я мысленно фыркнул. Быстро же у него запал иссяк.

      – Ещё три дня, – промямлил он. – Если через три дня Костя Старательное Яйцо не научится отличать яйцо от яйца, вы покинете мой дом. Я не имею права рисковать своими яйцами.

      – Понимаю, – сочувствующе сказала Диана. – Яйца – они одни, на всю жизнь. Да же, Фиона?

      Фиона негромко на неё зашипела, давая понять, что убила бы, да нечем. Я сильно наклонил голову, чтобы не было видно попыток сдержать смех. Но Яйцерик заметил.

      – Вам смешно? – закричал он, подпрыгнув на стуле (как?!). – Вы потешаетесь над яйцами, которые дали вам приют? Которые делятся с вами благодатью? У нас, между прочим, её не так уж и много!

      – Папа! – одёрнула его Яйцерина.

      – Что «папа», что «папа»? Ты была в гостях целую неделю, ты не видела, как они оставляют полные тарелки! Благодать быстро портится, ты же знаешь. Да все знают! Мне приходилось её выбрасывать, совершая тяжкий грех!

      – Простите, – подняла руку Диана, как примерная школьница. – А о чём вообще речь? Что за «благодать»?

      – То, что лежит у тебя в тарелке, неблагодарное яйцо! – крикнул Яйцерик.

      – О… – Диана взяла ложечку и потыкала пустоту. – Так это надо есть? Я не знала.

      – А вы что, думали, мы тут просто так сидим перед пустыми тарелками?

      – Нет-нет, – поспешил я заверить Яйцерика.

      И тоже взял ложку. Ощущение было такое, будто с ребёнком играешь. Зачерпнул ничто, сунул в рот, прожевал, проглотил. Прислушался к ощущениям – мало ли…

      – Я не могу смотреть на это глумление! – Яйцерик свалился со стула и стремительно выкатился за дверь.

      ***

      – На фиг, – решительно сказала Диана, когда мы вышли на улицу после ужина.

      – Действительно, – подхватила Фиона. – Если у них и алкоголь в таком же духе…

      – Тихо вы! – одёрнул я обеих. – Не хватало ещё, чтобы нас в самом деле выставили.

      – А что мы теряем? –