Мы все из глины. Катерина Раюшкина

обладал хрупким телосложением. На бледном лице точками чернели глаза. Крашеные черные волосы едва прикрывали плешь на макушке. Его можно было легко принять за тяжелобольного человека. Он неуверенно взял микрофон, вцепившись в него двумя руками, и поблагодарил толпу за проявленное к нему доверие. Дед Илларион, стоявший под сценой, смачно сплюнул. Алекс начал свою речь.

      – Мы пытаемся взрастить высокодуховную нацию. Каждый год мы совершенствуемся, но без должной степени осознанности человеку это не под силу. Не прошло и сорока лет, как прекратились все духовные войны, помните, какой хаос они посеяли. И только сейчас человечество, наконец, поднимает голову и приходит к осознанию своих энергетических возможностей. Для улучшения качества жизни нам необходимо найти новые возможности познания и восприятия тонкого мира. Я обещал, я вам в этом помогу. Уже с завтрашнего дня в пунктах выдачи вы сможете получить, как я это называю, духовную эссенцию. Всем осознанности!»

      Раздались аплодисменты, толпа ликовала. Только дед Илларион еще сильнее насупился, постоял немного, словно ждал окончания какого-то розыгрыша, и ушел восвояси.

      Братья под общий радостный гул пытались найти Андреева. Но вместо него наткнулись на Реднека. Он громко кричал «ура» и как заведенный подпрыгивал на месте.

      – Здорово! А ты соседа своего не видел? – похлопал его по плечу бородатый.

      – Андреева? – испуганно спросил он.

      – Его, его, – ответил второй брат. – Не можем нигде найти.

      – Увезли, – замялся Реднек. – Я предупреждал. У него с головой проблемы, может, и оправдают.

      – Куда увезли? – испугался бородатый.

      – На духовные исправительные работы.

      Глава 4

      По серпантину УАЗ заехал на самый крутой холм и остановился. Металлические двери открылись. Парни жестом показали Андрееву выйти. Он ползком выбрался из душного салона и с трудом разогнул онемевшую спину. Кругом, как гребни морских волн, вздымались холмы. Солнце багровело. Андрееву показалось, что он уже стоял здесь раньше, и, как только стемнеет, сюда стечется народ, а жрец приступит к ритуалу. Все было знакомо и не знакомо одновременно. Андреев замер, пытаясь осознать ощущения и накатывавшие приливами предчувствия. Но как только он пытался поймать их, они вновь отступали. Парни с двух сторон подтолкнули Андреева, и он засеменил в сторону пятиэтажного здания в форме бублика.

      – Здесь будешь исправляться, – указали на дом провожатые.

      – Сколько я здесь пробуду?

      – Столько, сколько надо. Твой наставник решит, – сухо ответили парни, перебивая друг друга. – Ты лучше помалкивай, мы не любим назойливых.

      – Когда привезут мои вещи?

      – Вещи тебе не понадобятся.

      Андреев хотел что-то ответить, но сдержался, увидев, как парни нахмурились. На пороге их уже ждала дородная женщина лет сорока, одетая в длинную дешевую цветастую юбку и такую же блузку. На талии висела внушительная связка