Мы все из глины. Катерина Раюшкина

мне абсолютно обо всем, что увидят и узнают. Мне нужны люди, которым я смогу доверять как себе. Будете на меня работать? За это я гарантирую продвижение по службе и улучшение жилищных условий.

      – Я согласен! – с облегчением выдохнул Буйный.

      – Почему именно мы? – насторожился Витька.

      Буйный толкнул его локтем в бок.

      – Остальных я не знаю, а вас видел рядом с моим дорогим другом Андреевым. Как он мне рассказывал, вы стали хорошими приятелями, – Просов старался скрыть свое раздражение.

      – Где он? – у Витьки становилось вопросов все больше.

      – Работает, – сухо ответил Просов и демонстративно посмотрел на часы. – Мне пора.

      – Я согласен! – испугавшись, что упустит шанс, повторил Буйный.

      – Хорошо. А ты, малой?

      – Я тоже, – неуверенно ответил Витька.

      – Займитесь делом. Скоро увидимся.

      Просов ушел, а эти двое смотрели ему вслед, пока он не превратился в черную точку. Андреев наблюдал за ними сверху. Хотел бы он быть тучей, из которой на этого гада Просова пролился бы ядовитый дождь. Но ничего не смог сделать и бессильно наблюдал, ворочаясь на своей холодной койке. Очнулся он в такой же темноте, как и уснул. Сколько времени? Ночь ли, день сейчас – Андреев не знал. Он сидел на кровати, касаясь голыми ступнями бетонного пола и, как слепой, прислушивался. Но тьма была не только беспросветной, но и беззвучной.

      Он словно оказался в вакууме, как будто кто-то насильно отправил его в космос, не в пространство вне границ атмосферы, а в его собственный, неизвестный даже ему. «Сенсорная депривация,» – вспомнил Андреев опыты из прошлого в секретном учреждении. Но знание этого определения не помогло унять тревогу.

      Чем больше Андреев прислушивался, тем навязчивее ему что-то слышалось. В коридоре скрипнула дверь, кто-то говорил, с потолка упала капля воды. Андреев сомневался. Единственное, что он четко слышал, это свое тяжелое сбивчивое дыхание.

      Из-за двери раздались мягкие шаги. Андреев не верил своим ушам, его нервные громкие вздохи заглушали едва уловимый звук. Он затаил дыхание и услышал шорохи, словно кто-то не решался войти.

      – Кто там? Входите! – попытался крикнуть Андреев, но его дрожащий голос напомнил стон больного.

      Шорохи прекратились. Андреев повалился на койку. Неожиданно лязгнула дверь. На пороге возвышался огромный мужской силуэт.

      – Здравствуйте, Иван, – сказал вошедший и закрыл за собой дверь.

      – Здравствуйте, – растерялся Андреев. – Кто вы?

      – Мои имя, внешность и все прочее не должны иметь для вас никакого значения, – грудным голосом ответил мужчина.

      Андреев почувствовал в теле мелкие острые покалывания. Конечности свело. Он чувствовал смесь страха и покорности. Ему стало душно. Со лба крупными каплями стекал пот.

      – Что вам от меня надо? Выпустите меня отсюда, – прошептал Андреев.

      – Мне от вас ничего не надо. А вот вам от меня надо,