Лето печали. Нелли Шульман

мне перепал еще шиллинг. Почаще бы вы отправляли такие письма, мистер Гренвилл.

      Сабуров уверил его:

      – Буду.

      Мистер Браун написал, что встретит Сабурова у дома изобретателя. Развернув провощенный зонтик, чиновник отряхнул с пальто капли дождя.

      – Рад видеть вас, мистер Гренвилл, – со старомодной церемонностью сказал он. – То есть вы считаете, что госпожа Литовцева затеяла разговор об американском юге для отвода глаз?

      Максим Михайлович коротко улыбнулся.

      – Вы словно американец, мистер Браун, и сразу берете быка за рога.

      Браун покрутил морщинистой шеей под воротником безукоризненной визитки, украшенной белоснежным атласным галстуком. Перехватив взгляд Сабурова, он заметил:

      – Приличия есть приличия. Мой старый университетский товарищ может носить войлочные шлепанцы и шаль, однако гениям позволено все. Вы тоже достойно оделись, – Сабуров коснулся золотой булавки на галстуке.

      – Что касается наших заокеанских кузенов, то словечки у них дикие, но более прямые, – добавил Браун.

      Сабуров кивнул.

      – Именно. Поняв, что мистер Джеймс и мисс Перегрин на короткой ноге, Литовцева захотела узнать, что за отношения их связывают.

      Браун дернул разлохмаченный шнурок дверного звонка. Сабуров подытожил:

      – Разговоры об Америке и якобы вояж туда мисс Перегрин не более чем дымовая завеса. Мне кажется, я знаю, кто и почему пытал мисс…

      Дверь распахнулась, он оборвал себя.

      – Потом, – неслышно сказал Браун, благоговейно пожимая руку старика, действительно закутанного в кашемировую шаль.

      Максим Михайлович ожидал увидеть в комнатах знаменитого изобретателя беспорядок, однако в гостиной Бэббиджа царила почти военная строгость.

      – Чай готов, господа, – услышал он. – Я не держу постоянную прислугу, от которой проистекают только ненужные хлопоты.

      Бэббидж поскреб седые бакенбарды.

      – Мне осталось два года до восьмидесяти, но с чаем я справляюсь сам. Пчелы сегодня отдыхают, на улице дождь, – он указал на ульи. – Однако у меня есть отличный мед прошлой осени и даже кое-какой джем.

      Кекс на серебряном блюде оказался неожиданно вкусным.

      – Всем надо учиться у пчел, – Бэббидж поднял ложку. – Вы знаете, мистер…

      Он пощелкал пальцами. Браун подсказал:

      – Юношу зовут мистер Гренвилл и он…

      Изобретатель зорко взглянул на Сабурова:

      – И он не ученый, – Бэббидж усмехнулся. – Своего брата я вижу издалека. Он вашего поля ягода, мистер Браун, но вернемся к пчелам. Знаете ли вы, мистер Гренвилл, что пчелы обладают высокоразвитым устройством улья, используя в постройке сот геометрию, – он оживился. – Каждая сота представляет собой шестиугольную призму!

      Браун мягко сказал:

      – Это очень интересно, мистер Бэббидж, но нам нужна ваша помощь в работе с шифрами.

      Старик фыркнул.

      – На своем веку я взломал больше шифров, чем вы оба съели пастушьих пирогов.

      Он