Лето печали. Нелли Шульман

ищу комнату для моей кузины, миссис…

      Хозяйка поправила его:

      – Мисс Бедфорд. У меня есть свободная комната. Когда приезжает ваша родственница?

      Сабуров обрадовался:

      – Завтра днем. Она останется в Лондоне на неделю или на десять дней, мисс Бедфорд.

      Заручившись согласием хозяйки, вручив ей задаток, Сабуров сказал жмущемуся к его ноге Тоби:

      – За неделю или десять дней мы всех поймаем, милый, – он отчего-то вздохнул. – Нельзя задерживать фрейлейн Амалию, ее ждет работа.

      Он невольно вспомнил календарь.

      – Двадцатое апреля, – пробормотал Сабуров в такт своим шагам.

      До конца апреля оставалось еще десять дней и новое тело могло появиться где-нибудь на юге или востоке. В морге Сабуров легко доказал Брауну, что все убийства произошли в последние две недели января, февраля и марта. Жертвы провели в воде не больше двух дней.

      Максим Михайлович считал, что трупы нигде не хранили. Тело мистера Январь вытащили из Хэмпстедского пруда двадцать первого января, труп мистера Февраль плавал в Риджент-канале двадцать третьего, а мисс Перегрин нашли в Серпентайне восемнадцатого марта.

      Браун заметил:

      – Системы нет, но я с вами согласен. В начале месяца они готовят убийства. Но почему они избавились от мисс Перегрин другим способом? Зачем нужно было ее пытать?

      Максим Михайлович пожал плечами.

      – Пока не знаю, – честно сказал он. – Однако мне кажется, что Призрак, как мы звали его в Петербурге и здесь играет роль палача. Убитые принадлежали к пресловутой Цепи. Видимо, они хотели покинуть организацию или вызвали недовольство ее главарей.

      По мнению Сабурова, бывшая княжна Литовцева если и не руководила Цепью единолично, то вдохновляла ее преступные деяния.

      Покосившись на мистера Генри Джеймса, он решил попытать счастья. Сочинитель мог узнать Литовцевых. Обойдя Розеттский камень, Сабуров вспомнил свидание с ее сиятельством в Эрмитаже.

      – Действительно, это памятник гению человечества, – сказал он литератору. – Теперь я понимаю, откуда вы черпаете вдохновение.

      В ответ на телеграмму с просьбой о встрече, литератор сообщил, что будет ждать его в Британском музее. Мистер Генри Джеймс довольно покраснел. Сабуров ловко вытащил из кармана сюртука записную книжку.

      – Не откажите в любезности взглянуть еще на пару набросков.

      Рассматривая листок с портретом Пьетро Дорио, мистер Джеймс поежился.

      – Похож на Франкенштейна. Именно таким я его себе всегда представлял. Нет, я его никогда не видел, мистер Гренвилл. Подобное лицо невозможно забыть.

      В его руках оказался второй эскиз. Сабуров внимательно следил за американцем. Лицо Джеймса едва заметно дрогнуло, он вернул бумагу.

      – Я встречался с этой девушкой два раза, мистер Гренвилл. Первый раз в компании Маргарет…

      Литератор осекся. Сабуров требовательно спросил:

      – А второй?

      Мистер Джеймс неохотно сказал:

      – Мы