Быть жизнью. Сергей Юрченко

это меня должно волновать?

      Я уже собирался встать – правда, собирался, не такая уж она и сногсшибательная, – но чуть позже она сделала один жест. Он выглядел примерно так: откидывая мизинец, она взяла в левую руку нож, а в правую – вилку, и попыталась отрезать небольшой лист салата. Около половины минуты она с ним боролась, а потом бросила вилку с ножом и со словами «да к черту» взяла руками целый салат и закинула в рот.

      А затем так удивленно смотрела на меня, прожевывая этот гребаный лист. В ее глазах так и читался вопрос: «чего вылупился? Я есть хочу!».

      – Как я вас понимаю, – говорю, громко глотая.

      Она улыбнулась краем рта и сказала:

      – Эти парни на самом деле такие пустышки.

      Интересная стратегия – начать знакомство с жалоб на парней. Как будто я ее старый друг, который прекрасно ее понимает и знает всех ее бывших. Или подружка, которая даст свой непрошенный совет и разобьет ее надежды на любого нормального парня.

      – Точно, – ответил я.

      Из всех возможных вариантов, которые могли бы произойти сейчас, я выбрал наиболее проигрышный для себя – поддержать диалог.

      Она явно не в себе.

      Мы заказали себе выпить. Она взяла виски неразбавленный. Я взял водку.

      – Виски – элитарный напиток для элитных людей. – Говорит она.

      Салат в ее рту, похоже, закончился. Слава богу.

      – Водка – для таких, как мы. – Отвечаю я.

      Она мельком глянула на меня. А затем отвела взгляд куда-то вниз как бы скрывая улыбку в темноте.

      Эти мелкие знаки, это сочетание аристократичной грациозности и невероятно глупые ошибки этикета вызывали неоднозначные ощущения.

      Она была как глянцевая раритетная шкатулка, которую хотелось открыть и посмотреть, что у нее внутри. Однако ключ к этой шкатулке, казалось, добыть практически невозможно.

      – Вы частый гость баров, не так ли? – спрашивает она. – Судя по тому, как вы сидели у барной стойки и как себя ведете сейчас, это особенно заметно.

      – Что же не так с моим поведением?

      И ровно в этот момент я почувствовал нотки раздражения. Потому что я ненавижу, когда меня, сука, пытаются прочитать.

      – Вы не можете отвести от меня глаз. Глазеете и глазеете, как будто я какой-то бриллиант, который вы видите впервые в жизни. И это неудивительное поведение для частого гостя подобных мест.

      – Что же не так с этим местом? Вам не нравятся бары?

      – От баров я без ума, но меня смущают их постоянные посетители. Как правило, это люди, не всегда следящие за собой. Именно поэтому я не люблю знакомиться в баре.

      Я поглядел на нее, отпил из своего стакана, затем сказал:

      – Тогда что вы тут делаете?

      Она, пожимая плечами, как бы говоря, что ей все равно где быть, ответила:

      – Не знаю.

      К нам подошла официантка и спросила, будем ли мы заказывать еще что-нибудь. Девушка напротив заказала еще один такой же салат. Я же просто отмахнулся от официантки.

      – Знаете, – говорит она, – кажется, мы друг друга не совсем правильно понимаем. Я никак не хочу сказать, что вы мне не симпатичны, и никак не хочу