Медные лбы. Картинки с натуры. Николай Лейкин

общество будет заступаться? Вот ежели бы он был лошадь…

      – Я не про скотское покровительство говорю, а теперь особое общество для покровительства детям. Так же притянут на цугундер, как и за скота, а потом либо штрафом доймут, либо изволь на казенные хлеба садиться.

      Купец недоверчиво посмотрел на соседа.

      – Мели, Емеля, твоя неделя! – сказал он.

      – Что мне молоть! Я дело говорю. На, смотри, – возразил сосед и, вытащив из кармана газету, таинственно показал ему. – Да вот что, – прибавил он, – пойдем-ка в трактир. Обширно потолковать нужно по сему случаю.

      – От трактира никогда не отказываются, а только что ж там такое у тебя за симпатия?..

      Вместо ответа, сосед подмигнул глазом и сделал знак, чтоб он за ним следовал.

      Пришли в трактир и забрались в самую дальную каморку. Сосед плотно притворил дверь.

      – Фу, как сердце-то играет, словно овечий хвост! – проговорил купец. – Да говори, что у тебя там стряслось? Видно, опять напасть какая?

      – Пожалуй, что и напасть. Возьми и прочти.

      Сосед положил на стол газету. В ней было отчеркнуто карандашом известие об открывающемся обществе покровительства детям. Купец прочел.

      – Делать-то нечего – вот и затевают механику, – сказал он. – Только что ж ты мне насчет Федюшки-то глаза колешь: нешто он дитя? На него вон кухарка жалуется, что он ей проходу не дает и все заигрывает. Хорошо дитя!

      – Там эту самую механику не докажешь, а несовершеннолетняя тварь – ну, значит, дитя. Да дело не в том, а какова музыка! У тебя шесть штук лавочных мальчишек и у меня пяток, у тебя мастерская для дамских готовых вещей с девчонками-ученицами и у меня то же самое. Ведь теперь покровительственные-то члены по квартирам шляться начнут да будут вынюхивать, каким манером ребятишек колотишь, каким инструментом, какая пища и одежа, как спят и есть ли постели… Понял?

      – Так неужто мальчонку с девчонкой и потеребить нельзя?

      – Теребить можно, только на все на это у покровительства будут свои правила. Лошадь, к примеру, дозволяется кнутом, а что насчет того, ежели закруткой пройтись или поленом – ни боже мой; то же снисхождение и для ребятишек. Ты чем дома с ними воюешь? Каким инструментом?

      – Да больше аршином, но постоянного инструмента у меня нет, а что под руку попадется. У жены же наперсток в темя идет, а подчас и скалкой.

      – А у покровительства правила будут: ухвати ребенка за ухо и, ущемив его промеж колен, стегай прутом либо веревкой. Да главное-то – пища и одежда. Ведь придется, пожалуй, шубы покупать ребятишкам-то. У тебя вповалку спят?

      – Неужто ж им еще двухспальные кровати с музыкой покупать?!

      – Ну, вот и за спанье вповалку ответим. Придут члены обозрение делать – притянут.

      – Придут, так порядок известный: десять рублей помирил и пятнадцать в гору…

      – Да, может, графы и князья покровительственными-то членами будут, так подмазку-то и не возьмут. А я думаю вот что: не записаться ли нам самим в члены покровительства-то ребят? Сунул им в общество красненькую десятку – да и прав. Неужто своего