Тринадцатая Мара. Вероника Мелан

все неправильные и немыслимые поступки. Никогда не видела таких экземпляров. Я свою не принимала, нет… Не могла.

      Ну почему я не могу окунуться на оборотную сторону, почему не могу найти выход?

      – Чего ты боишься, маленькая мара? Я проведу тебя через это все.

      – Если я так тебе насолила, почему просто не убьешь?

      Увы, в памяти ни зацепки, ни сучка – где, когда я могла перейти ему дорогу?

      – Смерть – это очень просто.

      Во мне клубилось сейчас столько дерьма, что я напоминала себе электрический вихрь, поднявший в воздух все существующие в мире нечистоты, лишь бы использовать их себе на пользу.

      – Мне нужна твоя боль.

      Ненавижу маньяков, ненавижу психопатов. Я бы убила его сейчас всеми доступными мне методами. Я бы делала это неоднократно, если бы могла, и тот, кто стоял передо мной, читал все мои желания, как открытую книгу. Как очень противную, примитивную, гадкую книгу, судя по взгляду. Глаза белые, а за ними чернота. Боль?

      – Я убью тебя, – прошептала как сбрендивший робот, – доберусь однажды. Если не сейчас, то позже.

      – А если я сделаю вот так?

      Он щелкнул пальцами и произнес: «Обесточить». Просто слово. Одно СЛОВО! А из меня тут же ушли силы. Как будто бешено гудящие провода вдруг уснули, опали. Как будто кто-то перекрыл вентиль с надписью «мощь» и, уходя, вырубил рубильник. Я попыталась прикоснуться к привычному могуществу и не нашла его. Ни капли. Выдохнула судорожно.

      – Нравится?

      Какое-то время я скребла взглядом по котлу, секунду назад полному кипящим варевом, а сейчас пустому, высохшему. А после не смогла даже заорать: ярость ушла тоже – оказывается, на нее требовалась энергия, которой больше не было.

      Пустота внутри, вялость, ни движения, ни искры.

      Лишь боль в проткнутой ладони и пульсация боли в голове.

      – Ненавижу тебя.

      – Это хорошо. Я этому рад.

      Я ничего не понимала в том, что происходит. Этим утром моя жизнь выглядела обычной, нормальной. Да, в ней присутствовала печаль от прошлого, в ней грела надежда на иное будущее. «Самый сильный человек поможет…» Вот он! Самый сильный человек… И что?

      – Тебе не подчинить меня. – Я не могла ему простить содеянного. – Можешь заставить краткосрочно подчиняться мое тело, но тебе не подчинить мой разум.

      – Думаешь? – он помолчал. – Тебе не стоит злить меня. Один приказ – и ты разорвешь себе горло собственными руками, вырвешь трахею и начнешь выцарапывать себе глаза, будучи живой.

      Хреновее всего было понимать, что эти картинки могут стать моей реальностью. Несмотря на все мое внутреннее сопротивление, могут.

      Но не сдаваться же.

      – Мой разум…

      Я не успела договорить, я даже не знала, чем именно продолжу фразу, но мужчина подошел ко мне очень близко. Произнес тяжело и легко одновременно.

      – Твой разум я могу подчинить тоже, маленькая мара. – Он прикоснулся к моему подбородку теплым пальцем, приподнял