Таинственный дом на Монмартре. Фортюне дю Буагобе

первого и второго этажей оставались темными, светилось только одно окно на третьем этаже.

      Поначалу виконта удивило, что Луазо не стал плотно закрывать ставни, но, подумав, он понял, что такая предосторожность в данном случае была бы излишней.

      В самом деле, таинственная башня была гораздо выше всех расположенных в округе приземистых строений, и тому, кто захотел бы заглянуть в окно дома-башни, пришлось бы подняться на воздушном шаре.

      И, кроме того, освещенное окно могло служить для кого-то сигналом.

      В такой ситуации вести наблюдение было крайне затруднительно. Возникла реальная угроза провала всей экспедиции.

      Сервон долго ломал себе голову, пытаясь понять, где можно устроить наблюдательный пункт. Внезапно в темноте он наткнулся на высокое дерево, и его сразу осенило.

      Виконт вспомнил, что когда-то он прекрасно лазил по деревьям. Дело в том, что наш герой вырос в деревне и в молодости наловчился разорять сорочьи гнезда. Он и теперь не чувствовал себя старой развалиной и не утратил былых навыков.

      В общем, времени на раздумье не оставалось, надо было или лезть на дерево, или уходить не солоно хлебавши.

      В итоге виконт принял решение пожертвовать своими штанами и даже кожей на руках, которую он неминуемо обдерет о шершавую кору вяза, и с решимостью юнца стал карабкаться на дерево.

      Подъем оказался долгим и трудным. Саднили стертые в кровь ладони. Но в конце концов он добрался до самой высокой ветки и довольно удобно устроился на ней.

      Ветка оказалась такой толстой, что могла бы выдержать носорога. Спинкой сидения ему служил ствол дерева.

      В целом наблюдательный пункт оказался великолепным: между деревом и домом было не больше пятнадцати шагов, а ветка, на которой устроился Сервон, росла немного выше окна. Вот теперь-то он сможет все рассмотреть!

      Зрелище, открывшееся виконту после того, как он заглянул в окно дома, было настолько странным, что не могло бы привидеться даже во сне.

      Комнату освещала лампа, подвешенная к потолку, и ее довольно яркий свет падал на стены, обтянутые черной тканью.

      Посредине комнаты, напоминавшей помещение для траурных церемоний, стоял на коленях мужчина. Казалось, что он молится.

      Перед мужчиной находился какой-то предмет. Поначалу Сервону не удалось его разглядеть. Потом ему показалось, что там стоит, прислонившись к стене, еще один человек.

      Но приглядевшись, он понял, что это был вовсе не человек. Это были рыцарские доспехи.

      Купол шлема имел странную форму и блестел в свете лампы. Латы и набедренники оставались в тени, и их было плохо видно. Однако это действительно были боевые средневековые доспехи, и именно перед ними распростерся господин Луазо.

      Виконт был так поражен, что впал в оцепенение.

      Что за религиозный культ исповедовал в современном Париже этот странный персонаж?

      Не поклонялся ли он, подобно африканским неграм, какому-то идолу?

      Гадать не имело смысла. Объяснить увиденное Сервон не мог.

      Он