Над вечным покоем. Кирилл Вер

и дождавшись, пока отец уйдет на работу, вместе с обозчиками она отправилась прямиком в Шахты. Несколько суток в дороге, пара нелепых приставаний озабоченных торгашей, которые тут же получили по наглым рожам, и вот девушка попала в Углеград. Конечно, Юля была ошарашена. Жизнь бурлила, люди толпами бродили по улицам, веселые заведения вокруг, манящие огнями, – и все это за высокими стенами большого города. Такого чуда будущая жена Маркова отродясь не видывала. Пьянящая свобода вскружила Юле голову не на шутку. Она тратила деньги, пила и веселилась с людьми, которых никогда больше не увидит. Такая жизнь молодую особу более чем устраивала. Но ее история показательно походила на сотни других рассказов о грезах и мечтах в большом городе. Пелена лжи спала довольно быстро. Деньги мигом испарились, не выдержав трат. Шахтам не нужны были амбиции и мечты – воспользовавшись этими словами как паролем, ты рискуешь никогда отсюда не выбраться. Чертов город, пропахший углем и похотью, требовал от Юли лишь одного – ее непорочного тела. Углеград желал бросить юную красавицу в огромный копошащийся клубок уставших от работы мужчин, чтобы они сполна насладились пышногрудой невинностью. Твари были готовы пойти на все, лишь бы высосать младой дух до изнеможения и выплюнуть на обочину оставшуюся после унижения кожицу. Грязь, нечистоты, болезни – вот истинное лицо Шахт… Романтический образ, который вспыхнул в Юлиной голове после разговоров с обозчиками, навеки потух вместе с мечтами о жизни в славе и достатке.

      Но несмотря на удары судьбы, Юлия не сдалась и не пошла по проторенной дорожке в публичный дом. Не стала торговать веществами. Не воровала уголь. Собрались и, на гроши, что остались после кутежа, сняла крошечную комнату в небольшом кирпичном доме с осыпающимся фасадом, где текла крыша, а по полу бегали мыши. Гордость уберегла девушку от унизительного образа жизни, и ей повезло устроиться в кабак в качестве разносчицы, а не блудницы. Юлька подавала выпивку, еду и закуски по двенадцать часов в день. Хозяина заведения она никогда не видела. Грубая старшая, следившая за заведением, как-то сказала, что он не просыхает и спускает все деньги в подвальном казино. Кабак, прозванный «На углу», часто посещали торгаши, жившие в Чреве, наемники и ремесленники. Были люди вменяемые, но иногда заходили конченые уроды, встреча с которыми выбивала Юльку из колеи. Работа буквально высасывала из Юли жизнь. Приходя в комнату, она падала ничком на прогнившую деревянную кровать и засыпала мертвецким сном. Потом пробуждалась поутру, плакала и с опухшими глазами плелась обратно в кабак. Путь девушки пролегал мимо высокой стены, окружавшей Клоаку, – район, куда не заходили даже самые авторитетные кланы, так как боялись беспредела местных. Клоакой родители пугали непослушных детей, и те быстро становились покладистыми. В народе будто соревновались, кто сильнее напугает собственного ребенка невообразимыми ужасами малознакомого района. Конечно, большинство россказней были надуманными, но Клоака все равно