Над вечным покоем. Кирилл Вер

прибыла в Речное, ее ждала печальная весть – папа лежал в бреду с лихорадкой. Люди сказали, что он подхватил снежную хворь. Юля, как могла, выхаживала отца, не спала ночами, но любовь не могла вытащить отца из лап неизлечимой болезни. Юля корила себя за детскую глупость, которая через цепь случайных событий довела отца до гибели. Не одну ночь Юля провела рядом с кроватью Прокопия, рыдая в одеяло, что не успевало высохнуть после очередного приступа отчаяния. Юля признавалась в любви, просила прощения и умоляла папу вернуться к свету. Но болезнь не вняла просьбам кающейся дочери. Прокопий уходил в лихие дали, таял на глазах, а Юля ничего не могла поделать. Дочь говорила с папой сутки напролет, будто он был в сознании. Она не отпускала его безвольную руку и до последнего верила, что Прокопий поправиться. Судьба, разумеется, распорядилась иначе. Лекарь умер в судорогах, так и не придя в сознание. А самое печальное – отец так и не узнал, что дочурка, раскаявшись, воротилась обратно. Эта мысль убивала Юльку по сей день.

      Прокопия сожгли по старой традиции Студеных земель. После смерти папы Юлька не знала, что делать. Казалось, мир рухнул. Лекарня пустовала, ведь никто не умел лечить людей, как Прокопий. Юлька заперлась дома и ревела в кислую кровать, где еще недавно лихорадил отец. Страдавшая девчонка ничего не ела, почти не пила. Жизнь сознательно покидала ее тело. Но на небесах кто-то решил, что дальше так продолжаться не должно, и ниспослал в Речное Маркова, которого случайно нашел в лесу Митрич. Лесоруб принес умирающего к дому Юльки, а та встретила незваных гостей как призрак – бледная и синяками под глазами. Но Марков, конечно, ждать не мог, ибо погибал от страшных ран, оставленных огромным зверем. Юля запаниковала и отругала лесоруба за то, что принес ей покойника. Конечно, ей стало страшно в тот момент. Еще никто не обращался к ней за помощью, а вытащить полумертвого человека с того света – задача непосильная для едва стоящей на ногах. Юля практически ничего не помнила из наставлений отца, но обуздав неуверенность будущая жена Маркова почувствовала слабую уверенность в своих силах. Юля попросила Митрича помочь ей, и они тут же дружно перенесли Маркова через улицу, в лекарню Прокопия, не обращая внимания на удивленные взгляды односельчан. Трясущаяся от ужаса Юлька и нетрезвый Митрич уложили раненого на оперстол в медпункте отца и попытались остановить кровотечение. Юлия понимала, что раны серьезные и Марков потерял много крови. Решили первым делом шиться. Живую плоть девушка никогда не штопала, лишь беличье да заячье мясо, которое Прокопий передавал ей от молодого мясника Тесака, который был неравнодушен к дочери врачевателя. Во время операции Митрич держал Маркова за плечи, подавал раскиданный впопыхах инструмент и зубами отрывал нитки от катушки. На счастье девушки, она смогла справилась со спавшимися сосудами, походившими на советскую лапшу. Дальше началась гонка со смертью, ведь незнакомцу требовалось переливание крови. Отец говорил, что подобная процедура – крайне