Четыре месяца темноты. Павел Владимирович Волчик

удачное сравнение. Ну вот, опять кончилась бумага!

      «Новому учителю нужен верный помощник», – вспомнил мальчик слова Монгола.

      – Кирилл Петрович, извините, что отвлекаю. Но я должен вам кое-что сказать. Кое-что важное.

      Озеров рылся в ящиках в надежде найти хоть один чистый лист.

      – Ну?

      Мальчик склонился к самому уху учителя и прошептал:

      – У вас штанина застряла в носке. Я хотел сказать вам перед уроком, но не успел. У меня тоже так бывает, когда я спешу в школу.

      Озеров поблагодарил и беззвучно выругался, выправляя штанину и пытаясь удержаться на одной ноге.

      – Я бы мог принести вам бумагу. У учительницы физики лежит две пачки, она, может быть, поделится.

      Кирилл Петрович кивнул, и мальчик побежал в соседний кабинет. На обратном пути он наткнулся на Афанасьева. Тот легонько выставил ему навстречу плечо.

      – Подлизываешься к новому классному, Кротов?

      – У меня есть имя, – ответил мальчик и скрылся за дверью.

      Принтер наконец заработал. Они стояли и смотрели, как он заглатывает бумагу и выплевывает горячие листы. Илья замялся:

      – Можно мне задать вопрос?

      – Валяй.

      – Недавно на рыбалке мы с папой встретили жабу, и у нас возник спор – правда ли, что от них бывают бородавки?

      – Нет. Это миф.

      Кротов почему-то с облегчением посмотрел на свои руки.

      – Это хорошо.

      Помолчали. От нечего делать мальчик потрогал пальцами лист лимонного дерева.

      – Почему ты не с классом? Какой у вас сейчас урок?

      – Английский. Мне сейчас не очень интересно с классом. От них слишком много шума. Кирилл Петрович, можно дать вам совет?

      Учитель кивнул и впервые за время их разговора взглянул на Илью.

      – Думаю, вы слишком мягко говорили с девочками. Боюсь, что они ничего не усвоили. И скоро устроят еще что-нибудь эдакое.

      Лицо Озерова выразило досаду. Но в голове мальчика звучали слова Монгола: «Главное, будь с ним честен, и однажды он поможет тебе».

      – По-твоему, лучше, чтобы я кричал на них, как Маргарита Генриховна?

      – Нет, это было бы еще хуже. Они этого либо не заметили бы, потому что на нас все время кто-нибудь кричит, или снова захотели бы отомстить.

      – Что же ты предлагаешь? Вызвать родителей?

      – Это точно бесполезно. Лика и так напугана, она, может быть, все поняла. У Яны Кулаковой родители ходят по струнке – она часто этим хвастается. Недавно она заявила им, что не поедет на выходных на дачу, а пойдет с друзьями в кино. Так и было. Два дня она жила в квартире одна и делала что хотела.

      – Но ей одиннадцать, Илья. Всего лишь одиннадцать, – ошарашенно проговорил Озеров.

      – Я уже рассказывал вам: взрослые только думают, что управляют детьми, чаще все бывает наоборот.

      – Что ты предлагаешь?

      – Будьте с ними строже. Вот и все. Они хорошие девчонки. Но некоторые здесь понимают только силу. Да, чуть не забыл!

      Мальчик хлопнул себя по голове. И достал из внутреннего кармана пиджака сложенный вдвое листок.

      – Это вам. Лика подошла ко мне на прошлой