Страж для невезучей леди. Татьяна Новикова

но точнее сказать сложно. Аура почти неуловимая.

      Двадцать пять лет! Всего на пять лет старше меня, а выглядит как мужчина в возрасте.

      Не может быть.

      – Очень истощен, – продолжил он. – Такое ощущение, что… такого не может быть, конечно, но…

      – Что? – Я прищурилась.

      – Этот человек мог долгие годы находиться в магической спячке. Организм не тратил ресурсы, но он не питался, не пил, и сейчас это сказывается. Он весит как подросток, но, знаете, что интересно? Сильно набирает после каждого приема пищи. Будто тело начинает нормально функционировать.

      Я вспомнила проступающие ребра. Шрамы-надписи, что иссекали тело. Губы обескровленные и вытянутое лицо, на котором выделялись темные пятна синяков под глазами.

      – А сам он что говорит?

      – В том-то и проблема. Он не говорит. Вообще.

      – Как?! – Я застыла на месте, переваривая дикую информацию. – Я точно помню, что он говорил.

      Вода требует жертву, и она её получит…

      Лекарь лишь развел руками.

      – Возможно, таковы последствия сильного потрясения или заклинания. Даже не пытается. Мы отмечаем у него полное отсутствие каких-либо реакций: на свет, на звук, на магическое воздействие. Вообще ничего. Ну, вы сами поймете. Пойдёмте.

      Я хотела отказаться. Зачем мне смотреть на этого человека? Говорить не может, от реальности отстранен. Ему даже предъявить нечего, не поймет же. Что делать? Потоптаться и уйти? Но лекарь уверенно вел меня между палат, забитых больными, меж стен, что напитаны людскими страданиями.

      Нехорошо как-то отказываться на половине пути.

      Дверь была заперта на ключ. Поворот, и мы очутились внутри пустой комнаты. Такой крошечной, словно её оборудовали в чулане. Здесь стояла кровать, и всё. Из зарешеченного окна над самым потолком лился солнечный свет.

      Мужчина сидел на полу, прислонившись спиной к стене. Взгляд его был пуст и отрешен.

      Ему гладко выбрили лицо, и сейчас оно казалось еще уже, ещё острее, чем прежде.

      Я смотрела на того, о ком не переставала думать все эти дни.

      – Здравствуй, – сказала негромко. – Ты меня узнаешь?

      Не отреагировал.

      Что же с ним случилось?..

      Молчание тянулось нитью, прорезая горло, мешая дышать.

      – Мы держим его в одиночной палате, – объяснил лекарь. – Не знаем, чего ждать, если он придет в чувство. Но не беспокойтесь. Он не причинит вам вреда в моем присутствии, – в доказательство своих слов крутанул запястьем, и из-под пальцев его посыпались магические искры. – Всё под контролем.

      Он выплел оберегающую руну, но сам остался в дверях. Я двинулась к мужчине. Шаг за шагом. Звуки казались недопустимо громкими и резкими, они дробили барабанные перепонки. Но мой спаситель – или убийца?.. – даже не шелохнулся. Не дернулся. Он редко моргал и смотрел в пол.

      Что с ним?

      Я помнила, как он глянул на меня, стоило ему услышать мой голос. Этот взгляд, темный, засасывающий. Живой. Помнила голос, что заставил содрогнуться стены.

      Сейчас передо мной сидело жалкое подобие человека.