Поэты Серебряного века. Сборник

пространствах таятся пространства.

      Россия, куда мне бежать

      От голода, мора и пьянства?

      От голода, холода тут

      И мерли, и мрут миллионы.

      Покойников ждали и ждут

      Пологие скорбные склоны.

      Там Смерть протрубила вдали

      В леса, города и деревни,

      В поля моей скудной земли,

      В просторы голодных губерний.

      Серебряный Колодезь. 1908

      Родина

      В.П. Свентицкому

      Те же росы, откосы, туманы,

      Над бурьянами рдяный восход,

      Холодеющий шелест поляны,

      Голодающий, бедный народ;

      И в раздолье, на воле – неволя;

      И суровый свинцовый наш край

      Нам бросает с холодного поля —

      Посылает нам крик: «Умирай —

      Как и все умирают…» Не дышишь,

      Смертоносных не слышишь угроз, —

      Безысходные возгласы слышишь

      И рыданий, и жалоб, и слез.

      Те же возгласы ветер доносит;

      Те же стаи несытых смертей

      Над откосами косами косят,

      Над откосами косят людей.

      Роковая страна, ледяная,

      Проклятая железной судьбой —

      Мать Россия, о родина злая,

      Кто же так подшутил над тобой?

      Москва. 1908

      На рельсах

      Кублицкой-Пиоттух

      Вот ночь своей грудью прильнула

      К семье облетевших кустов.

      Во мраке ночном утонула

      Там сеть телеграфных столбов.

      Застыла холодная лужа

      В размытых краях колеи.

      Целует октябрьская стужа

      Обмерзшие пальцы мои.

      Привязанность, молодость, дружба

      Промчались: развеялись сном.

      Один. Многолетняя служба

      Мне душу сдавила ярмом.

      Ужели я в жалобах слезных

      Ненужный свой век провлачу?

      Улегся на рельсах железных,

      Затих: притаился – молчу.

      Зажмурил глаза, но слезою —

      Слезой овлажнился мой взор.

      И вижу: зеленой иглою

      Пространство сечет семафор.

      Блеснул огонек, еле зримый,

      Протяжно гудит паровоз.

      Взлетают косматые дымы

      Над купами чахлых берез.

      Москва. 1908

      Тела

      На нас тела, как клочья песни спетой…

      В небытие

      Свисает где-то мертвенной планетой

      Всё существо мое.

      В слепых очах, в глухорожденном слухе —

      Кричат тела.

      Беспламенные, каменные духи!

      Беспламенная мгла!

      Зачем простер на тверди оледелой

      Свои огни

      Разбитый дух – в разорванное тело,

      В бессмысленные дни!

      Зачем, за что в гнетущей, грозной гари,

      В растущий гром

      Мы – мертвенные, мертвенные твари —

      Безжертвенно бредем?

      Москва. Декабрь 1916

      Родине

      Рыдай, буревая стихия,

      В столбах громового огня!

      Россия,