Соленый ветер. Сара Джио

– не для помолвленных.

      Когда позвонили к обеду, я стала искать глазами Китти и поняла, что не видела ее весь день. Странно, я сообщила ей о празднике несколько недель назад. Во время обеда она должна была сидеть рядом с нами, но так и не появилась. А когда оркестр заиграл первую песню, я начала волноваться.

      – Герард, – прошептала я ему на ухо, пока мы кружились по танцполу в теплом вечернем воздухе, и казалось, что на нас смотрят тысячи глаз. Я старалась не обращать внимания. – Китти почему-то нет… Я беспокоюсь.

      – Наверное, она просто опаздывает, – ответил он без тени волнения, – ты же знаешь Китти.

      Да, Китти часто опаздывала. Но не на пять часов и не на помолвку лучшей подруги. Нет, я чувствовала: что-то не так.

      Герард уверенно вел меня по танцполу, я положила голову на лацкан его пиджака, закрыла глаза и позволила ему лидировать, как всегда, ни на секунду не перехватывая инициативы, и вслушивалась в слова песни.

      – Герард, – прошептала я, – ты думал о войне? Об отправке на фронт?

      Он отстранился и посмотрел мне в глаза:

      – Любимая, если ты беспокоишься, что меня мобилизуют, то напрасно. Отец уже обо всем позаботился.

      Я нахмурилась.

      – Но, – начала я и тут же остановилась, пытаясь подобрать слова, – разве тебя не волнует, что…

      – Волнует что?

      Я отвлеклась – краем глаза заметила у входа в сад какое-то движение. Кто-то махал рукой, пытаясь привлечь мое внимание. Свет танцпола затемнял окружающее пространство, но мне удалось разглядеть, кто именно. Китти. Она стояла за садовыми воротами. Ворота заперты? Почему она не заходит? Она поднесла к глазам носовой платок. Нет, явно что-то не так.

      Песня закончилась, и к нам присоединились несколько пар. Я прижалась к Герарду поближе и прошептала:

      – Ничего, если эту мы пропустим?

      Он удивленно улыбнулся и кивнул. Я поспешила к воротам. Китти сидела на тротуаре, уронив голову на колени.

      – Китти, что случилось? – Я наконец разглядела ее лицо: потекшая от слез косметика, красные от слез глаза.

      – Ты, наверное, думаешь, что я ужасная, отвратительная подруга, – всхлипнула Китти и вновь опустила голову.

      Я погладила ее по голове, тщетно пытаясь убрать выбившиеся пряди. Я еще никогда не видела ее кудри в таком беспорядке.

      – Конечно нет, милая. Что случилось? Расскажи.

      – Анна, прости, что так подвела, – вздохнула она. – Должно быть, ты считаешь меня никудышной подругой. И правильно. Я плохой, недостойный тебя друг.

      Всхлипы продолжились, я вытащила из складки платья свежий носовой платок.

      – Чушь, ты мой самый дорогой друг.

      Китти высморкалась и посмотрела на меня пугающе горьким взглядом. Ее переполняли грусть и какое-то отчаяние. Эта девушка стояла на пороге решительного шага. Я отвела глаза.

      – Я приехала много часов назад, но не смогла войти.

      – Да почему же?

      Она снова высморкалась.

      – Мне невыносимо смотреть, как ты уходишь.

      – Но, Китти, я никуда не уезжаю.

      – Но