Среди грабителей и убийц. Воспоминания начальника сыскной полиции. Иван Путилин

дверь. Я насторожился. В ту же минуту на меня пахнул холодный воздух и раздался оглушительный голос:

      – Водки, черт вас дери!

      – Чего орешь, дурак! – остановил его Павел.

      – Дурак! Вам легко лаяться, а я, почитай, шесть часов на шоссе простоял. Так ничего себе!

      – А чего стоял?

      – Чего? Известно, чего: проезжего ждал!

      – Ну, дурак и есть! – послышался голос Мишки. – Ведь было сказано: пока наших не выпустят – остановиться.

      – Го, го! Дураки вы, если так решили. Остановитесь, то все скажут: они и душили! А их выручать надо.

      – Лучше двое, чем все!

      – Небось! Лучше ни одного…

      – Жди, дурак! У них там завелся черт Путилин. Всех вынюхает.

      – А я ему леща в бок.

      Я тихо засмеялся. Если бы знал Павел Славинскиий, кого он приютил у себя! Они продолжали говорить с полною откровенностью.

      – А у Сверчинского кто?

      – Сашка с Митькой.

      – А они как решили?

      – Да как я! Души!.. – И пришедший грубо расхохотался. – Значит, к тебе и добра не носить? А?

      – Зачем? Носить можешь. Я куплю.

      – Ну, то-то! Так бери!

      И на стол упало что-то тяжелое.

      – Постой! – вдруг сказал Мишка, и я услышал его шаги.

      Я тотчас раскинулся на тюфяке и притворился спящим. Он нагнулся и ткнул меня в бок. Я замычал и повернулся. Он отошел.

      – Что принес? – почти тотчас раздался голос Павла.

      – А ты гляди!..

      Послышался легкий шум, что-то стукнуло, потом раздалось хлопанье по чему-то мягкому, и все время шел разговор отрывочными фразами.

      – Где достал?

      – А тебе что?

      – Нет. Я так. Дрянь уж большая.

      – Скажи пожалуйста, дрянь! За такую дрянь по сто рублей платят!

      – Где как, а у меня красненькую…

      – Красненькую. Да ты жид, что ли!

      И тут поднялся такой шум, что от него впору было проснуться мертвому.

      – Тише вы, дьяволы! – закричал наконец Мишка. – Ведь тут… – И он не договорил, вероятно сделав жест.

      – А ну его! – отозвался хозяин. – Он нашим будет! Ну, двадцать рублей, и крышка!

      Они опять стали кричать. Потом на чем-то поладили.

      – Ну, пошел, – сказал пришедший.

      – Куда?

      – А к сосуду. Пить. Идем, что ли…

      – Можно! – отозвался хозяин. – А ты?

      – Кто же дом постережет? – ответил Мишка. – Нет, я останусь!

      – Как хочешь…

      – Ха-ха-ха! – загрохотал гость. – Он не соскучится!

      – Мели, мели!..

      Послышалось шарканье ног, пахнул холодный воздух, хлопнула дверь, и все стихло.

      Через минуту Мишка прошел мимо меня и стукнул в дверь, за которую ушли девушки.

      – Стефа! – окликнул он. – Иди! Никого нет…

      Он отошел. Почти тотчас скрипнула дверь, и мимо меня мелькнула Стефания, босиком, в длинной холщовой рубашке. Раздался звук поцелуя.

      – Куда отец ушел?

      – С Сашкой в девятый номер! До утра будут.

      И