Илимская Атлантида. Собрание сочинений. Михаил Константинович Зарубин

вещи на подоконник, сказал коренастый. – Меня зовут Леша Зубов, можно просто Леха, – доброжелательно отрапортовал он.

      – А меня Володи́ша Гончаренко, – заулыбался длинноногий.

      – Что за имя Володиша? Впервые слышу, – удивленно переспросил Леша.

      – Все так зовут, а в свидетельстве о рождении записан Владимиром.

      – У меня все просто, – сказал третий, – я – Николай Стрелков.

      – Слушай, Володиша, ты, наверное, тут много чего знаешь, – начал разговор по делу Леша.

      – Многое – не многое, но кое с чем знаком. А что тебя интересует?

      – Смотри, сколько кроватей. Это столько же народа поступать будет?

      – Поступать будет больше, добавь к этим кроватям городских парней, девчонок, так что конкурс не шуточный. Набирают-то всего две группы.

      – Не две группы, а три, – вдруг заговорил молчавший до этого Коля Стрелков.

      – А ты откуда знаешь?

      – Это не секрет, в приемной комиссии при сдаче документов сказали.

      – Тебе, что ли, сказали?

      – Всем, кто хотел знать.

      – Ишь ты, какой, строгий. А чего кепку не снимаешь?

      – Не снимаю пока.

      – Что, голову наголо обстриг?

      – Обстриг, ну и что?

      – Ну чего вы завелись, – подойдя к Коле, успокаивающе произнес Леха, – хватит спорить. Не успели познакомиться, а уже препираетесь. Слушай, Володиша, а столовка рядом есть?

      – В мужском общежитии на первом этаже есть столовая, но, наверное, тоже на ремонте.

      – Пойдемте столовку искать. Ты с нами, Коля?

      – Пожрать у меня есть что, – загадочно произнес Коля, доставая из вещмешка хлеб, сало, огурцы и лук. – Чайку бы где-нибудь отыскать, и поедим. Еды у меня много, на всех хватит. Мамка позаботилась.

      – Побереги запасы, еще вечер будет, – посоветовал Леха, у которого от упоминания приятелем матери защемило сердце. Своей-то у него уже не было.

      – Да чего жалеть-то, завтра первый экзамен, не сдадим – и свободны.

      – Коля, ты уж сразу-то не паникуй, – сдержано посоветовал Алексей.

      – А чего паниковать, завтра диктант, а у нас учителку по русскому в школе за два года несколько раз всего и видели. Сначала болела, потом рожала, после родов опять заболела. Географичка ее заменяла. Все стихи читала и нас заставляла учить их, прививала любовь к поэзии. Поэзия, конечно, хорошо, но без знания русского языка – жить невозможно.

      – Коля, сядешь рядом. Мой самый любимый предмет русский с литературой. Сейчас-то чего делать? Жрать охота, аж зубы ноют.

      – Лешка, Володиша, пойдем чай искать, – уверенно сказал Коля.

      Закидывая вещмешок за плечи и улыбаясь, он возглавил группу по поиску чая. Ребята, прикрыв свои неказистые вещи суконными одеялами, последовали за ним.

      Погуляв по городу, «заморив червячка», купив впрок три бутылки лимонада, подростки вернулись в клуб. У дверей Лешка спросил Володишу.

      – Послушай, как-то здесь все странно.

      – Что странно?

      – В других техникумах – учебный корпус,