Не буди спящее дитя. Ольга Брюс

куды ж ты целисси, а? Ах, бессовестная твоя душонка! А вот я мамке твоей усё доложу, и отстегает она тебя, як Сидорову козу!

      Бабулька замахала сморщенным кулачком, устрашая девочку. Но Катя не из пугливых. Показав визгливой старушонке язык, растянула веки и прижала мизинцами обеих рук кончик носа.

      – Бе-бе-бе-е, – передразнила женщину и вприпрыжку побежала домой.

      – Пральна бабы гутарют! – кричала старушка в след убегающей девочке. – Дурная у Маньки девка, ай до костей дурная! Шоб тебя леший утащил!

      Девчушка забежала за калитку и присела на корточки, прислушиваясь, что там орёт сумасшедшая старушка. Долго ещё кричала на всю улицу бабушка Арина, насылая на ребёнка всяческие гадости и вспоминая слух, пущенный бабами по поводу недосыпа в поле и горластого ора на весь хутор.

      Заметив издалека мать Кати, женщина вышла на дорогу и начала чуть тише причитать.

      – Манька, угомони свою бесноватую! – красное вспотевшее лицо соседки говорило о проступке дочери. – То цвяты у меня обрываить, то в окошко ки́дается!

      – Моя Катя? – Маня не верила скандальной бабке, но ссориться с ней не было желания. Отмахиваясь от приставучей мухи, жужжащей над ухом, пообещала поговорить с дочерью.

      – Нет уж, разговоры разговаривать не имеет смыслу, а вот прутиком да по заднему месту – самое оно! – посоветовала Арина, вытирая краем косынки пот вокруг рта. – Да посильнее, да…

      – Не била я своих ребят и не собираюся, – махнув головой два раза, Маня пошла домой.

      – А вот поглядишь, родимая! – вскипела бабка, обидевшись на то, что соседка не внимает её советам. – Принясёт она тебе горюшка, Катька ента! Ох, и запоёшь ты горючими слезами, милая моя!

      Подойдя к калитке, Маня остановилась, вытерла косынкой шею сзади и еле слышно ахнула.

      – Ах, ну и? Шо прячисся? Видала я тебя, вылазь, – прищурив правый глаз, присмотрелась между прутьями. – Чего опять наворотила?

      – Шипшину раскидала, – поднялась на ноги девчонка, отряхивая подол платья. – А она как заорёт.

      – Не лезь ты в чужой огород, доня, – заходя в калитку, Маня провела пальцами по волосам Кати. – Пущай они сами глядять на свою траву. У нас же есть ента колючка, чего ты туды лезешь?

      – Наша кислее, – Катя улыбнулась матери, подняв голову кверху. – А у ней…

      – Горе ты моё, шагай. Чичас полдничать будем, – мама двинулась к крылечку, размахивая влажной косынкой.

      Перекусив парным молочком со свежей краюхой белого хлеба, Катя собралась уходить на прогулку.

      – А кто будет хозяйством заниматься? – Маня заплетала косу. – Павлуша убёг к батьке, а мне на ферму пора.

      – Учительница приказала собрать листья, – ответила девочка, дожёвывая хлеб.

      – Зачем енто? – зажав шпильки губами, мама намотала косу на затылке.

      – Не знаю, – пожала плечами Катя. – Я пойду?

      – Иди, коли учительница дала заданье.

      Сунув кусок сахара в карман