Не буди спящее дитя. Ольга Брюс

и открыла рот.

      – Что же ты? Рисуй, – кивнула головой женщина, показав рукой на детей. – Или тебе нужна моя помощь? – наклонилась вперёд.

      – Не-а, – мотнув косичками, Катя открыла портфель.

      Через тридцать минут ученики закончили творить.

      – Ну-с, что у нас тут? – прохаживаясь между рядами, Светлана Игоревна заглядывала в рисунки. – Та-ак, здесь у нас коровка пасётся на лугу, неподалёку отдыхает пастух. Молодец, Ниночка, – погладила по голове кареглазую брюнетку.

      Девочка подняла подбородок чуть выше, восхищаясь похвалой классного руководителя.

      – А здесь? – учительница приблизилась к мальчику Саше. – Трактор в поле. Очень хорошо.

      Саша оглядел присутствующих и поднял листок перед ребятами, чтобы каждый успел позавидовать его искусству.

      – Мариночка, прелестно. Женщины идут в поле ворошить сено, верно?

      – Да. Видите, солнце высоко? – Марина ткнула пальцем в жёлтый кружок с ярко-оранжевыми лучиками. – Это наши соседки и моя мама несут грабли.

      – Умница, – похвалила девочку Светлана.

      Вернувшись к своему столу, женщина взглянула на часы.

      – Сейчас прозвенит звонок, попрошу вас собрать все рисунки и положить мне на стол. Когда вы закончите школу, я верну вам эти листочки, и мы с вами вспомним, о чём вы мечтали в детстве, что рисовали, и как изменились ваши взгляды на жизнь.

      Ребятишки вновь зашумели, сбегаясь к учительскому столу. Толкались, торопились, каждому хотелось быть первым. В коридоре прозвенел звонок, и Светлана Игоревна отпустила детей на перемену. Шумной гурьбой мальчики и девочки выбежали из класса и ринулись на улицу.

      – Катя, иди погуляй, – сложив рисунки в стопку, женщина поправила на плечах платок. – Или ты не закончила?

      – Вот, – девочка преподнесла своё художество, бросила на стол и выбежала наружу.

      – И как это понимать? – подняв лист, Светлана Игоревна смутилась.

      Бумага исчёркана красным карандашом до дыр, как будто Катя изо всех сил надавливала на грифель и резкими движениями водила им взад-вперёд, пытаясь разрезать листок пополам.

      – Похоже, это солнце, – пытаясь расшифровать детский рисунок, учительница разглядывала желтеющий овал в левом углу листа. – Но почему оно перечёркнуто?

      На солнце стоял чёрный крест.

      – А здесь у нас… дрова? – переворачивая листок, наклоняла голову то вправо, то влево. – Или… И почему у них руки? А может, это сучья?

      Зажмурившись, учитель глубоко вздохнула.

      – Ну и фантазия, – открыла глаза, положила бумагу на стол обратной стороной вверх и тут же ахнула. – А это что?

      На обратной стороне Катя нарисовала комнату с решёткой, без двери и мебели.

      – И даже не раскрасила, – прошептала Светлана Игоревна. – Очень трудный ребёнок…

      Первый день в школе прошёл на редкость спокойно для Кати. Она не носилась по классу, как угорелая, не строила смешные рожицы, не обхохатывалась