Серебряные письма. Алиса Лунина

самом деле ты хорошая.

      Ольга разозлилась – разъяренной кошкой спрыгнула со скамейки.

      – Глупо?! Притворяюсь? Да как ты смеешь? Дурак ты, Сереженька.

      Он легко согласился:

      – Ну и дурак. Не обижайся, Леля.

      Но она обиделась.

      – Я за Колю замуж выйду! – влепила Ольга Сергею как пощечину.

      Сергей побледнел:

      – А зачем ты это мне сейчас говоришь? Скажи, что ты шутишь!

      Леля молчала, только нервно туфелькой постукивала по траве.

      – Я пойду, Леля, – сказал Сергей. – Но если я сейчас уйду, я уже никогда не вернусь.

      – Ну и иди, – в запале крикнула Ольга. – Да хоть навсегда.

      Сергей повернулся и пошел прочь.

      Она смотрела ему вслед, подавляя в себе желание крикнуть, остановить. Луг огромный, кажется, никогда не кончится; Сергей шел, шел и наконец пропал из вида.

      Неделю она ждала, что он приедет в Павловск и они, как бывало не раз, опять помирятся.

      Через три недели Ольга поняла – а ведь этот гордец и впрямь не придет! И разозлилась – до краев наполнилась обидой, ревностью и самодурством.

      А тут рядом Коля – влюбленные глаза, заверения в любви до гроба, вздыхает, улыбается, да хоть сейчас ему свистни – побежит как собачка Нелли.

      И в один из приездов Николая Ольга выпалила:

      – Коля, так что – женишься на мне?

      Николай замер, улыбка сползла с лица – боялся поверить.

      Сказал просто:

      – Женюсь.

      И от растерянности добавил:

      – Когда?

      – Что же медлить, раз ты готов. Давай завтра. Вот я приеду в город и обвенчаемся. А на день рождения Ксюты всем и объявим.

      А вот тебе, Сережа, нож в сердце.

      Отцвели яблони, сбросили снег вишни, на нелепой скамеечке теперь, видно, сидят другие влюбленные, а Леля Ларичева, просидев полночи с печальной Ксютой на крылечке, в это раннее июльское утро горюет, понимая, сколько бедовых дел наворотила она на свою глупую головушку. А впереди еще половина лета и целая жизнь, которую надо как-то прожить.

* * *

      Лето убежало, скрылось за поворотом – его никогда не догнать.

      В августе Ксения часто сидела в саду, смотрела как падают ранетки, как тихо отцветают цветы. Дачная жизнь угасала, заканчивалась.

      К концу лета к Ларичевым перестали приезжать гости – в городе, говорят, было неспокойно (до дачной ли теперь вольницы с пирогами и чаем?). И Ольга теперь не приезжала в Павловск. Ксюта знала, что она с Николаем живет где-то в городе на съемной квартире. Ну а в сентябре и Ларичевы засобирались в Петроград. Пора было возвращаться.

      Чашки, книжки, альбомы, банки с вареньем – с утра до вечера круговерть, сборы, дом вверх дном; и не забыть забрать с собой в город лохматую собачонку Нелли.

      Перед самым отъездом вышли на крыльцо, постояли.

      – Что ж, бог даст, приедем сюда следующим летом, – вздохнула мать.

      Отец кивнул, обнял ее и Ксюту.

      Сложились и поехали.

      Глава 3

      Бог сохраняет все

      Санкт-Петербург. Кофейня «Экипаж»

      Наши