Лесные гости. Евгения Чеширская

их дети, пока никто не видит – они наверняка поседели бы еще раньше. Хотя… Вот сейчас я сама мама, и просто не представляю, как нас одних спокойно отпускали куда-то. А во времена моего детства мы бродили где хотели, делали, что хотели и выжили похоже только чудом.

      Было мне тогда 9 лет, и шило в моей заднице могло померяться длинной с Останкинской башней. Вместо того, чтобы, как все приличные девочки, сидеть во дворе и играть с игрушками, я носилась как угорелая по всей нашей деревне, влипала в неприятности, была неоднократно щипана гусями и однажды почти попала на рога фермерскому суровому быку. А мои старшие братья, которые вроде бы должны были меня защищать, только подначивали к новым приключениям.

      В тот день мы зачем-то снова полезли туда, куда нас не просили – к старому карьеру недалеко от фермы. Почему-то именно там и воздух был слаще, и игралось в казаков-разбойников интереснее, и болото на дне карьера вдохновляло так, как ничто другое, хотя, конечно, родители строго-настрого запрещали нам туда ходить. Но когда хоть кого-то девятилетнего останавливали родительские запреты?

      Карьер этот раньше использовали для добычи меловых залежей. Если смотреть на него сверху, можно было увидеть четкие, прямые контуры-секции из шести одинаковых по размеру квадратов, на дне которых давно и прочно поселилось большое, густо воняющее падалью болото. Как оно сообщалось между собой, мы понятия не имели – нас гораздо больше забавляла возможность прыгать по насыпи и всеми силами стараться не свалиться. Нет, лететь там было недалеко, но прямые, отвесные стены и болото… В общем, у упавшего были все шансы присоединиться к чудесной жиже.

      А мы прыгали. Вернее, сначала просто играли на краю в догонялки, а потом уже один из братьев предложил посоревноваться, кто дальше улетит. То, что мне всего 9, и я девочка, никакой роли в происходящем не играло – я прыгала наравне со всеми, и почему-то ни капли не боялась упасть.

      Собственно, я и не падала. Я просто замерла в какой-то момент, привлеченная чем-то ярким внизу. Мне было интересно, что это такое красное болтается в болоте и переливается в ярком солнечном свете.

      Я уже хотела отойти от края, когда внезапно, совершенно непонятно, почему, одна из местных ворон – здоровенных тварей, живущих на ветках в карьере – решила, что я – отличная мишень для ее новой охоты. Хотя скорее всего дело было не во мне – в моей заколке, украшенной блестящими камушками…

      Ворона полетела прямо на меня. Я закричала, замахала руками и… Просто не справилась с координацией. И прямым ходом полетела в болото.

      Было… мерзко. И страшно. Я поняла, что не могу стоять – карьер был глубокий, явно не рассчитанный на маленькую девочку. Жижа воняла жутко, так, что у меня слезились глаза, а при попытках открыть рот немедленно заливалась во все распахнутые отверстия. Я знала, что барахтаться нельзя, надо дать воде возможность вытолкнуть меня, но… Я барахталась. И орала как резаная, пока мои братья носились вокруг и пытались найти хоть что-то, чтобы вытащить меня наружу. В конце концов