Свет в тайнике. Шэрон Кэмерон

у Хаима есть, и у Хенека, и у его девушки. А у наших родителей нет.

      – Значит, их отправят?

      Он опять кивнул.

      – Когда?

      – В один из ближайших дней. Поэтому мы отдадим все это им… – Он держал в руках пакеты с едой. – Во всяком случае, столько, сколько они смогут унести.

      Эта новость так ошеломила меня, что я даже не успела ее толком осознать. Сделаю это позже.

      – Ты сможешь принести еще продуктов, – спросил он, – на будущее? У тебя осталось что-нибудь на продажу?

      Я в нескольких словах рассказала ему о Хелене и о том, как трудно найти заработок, за исключением работы на немцев, но, чтобы ее получить, нужны деньги.

      – Хорошо. Я спрошу. И, Фуся… – мне показалось, что он потер голову, – я хотел спросить…

      Он замолчал, и мы прислушались. Послышался резкий стук сапог охранника. Он прошел мимо нашей двери по узкому проходу, и мы услышали лязганье колючей проволоки. Затем сапоги снова протопали мимо нашей двери, и постепенно звук затих в отдалении.

      – Мне кажется, они знают насчет забора, – прошептала я.

      – Думаю, ты права. Давай встретимся завтра здесь, внутри, а после этого поищем новое место.

      Он снова потер голову.

      – Мне надо у тебя спросить. Насчет письма.

      Внутри у меня все сжалось. Я едва слышала Макса.

      – Ты ведь солгала, да? Что все произошло… быстро.

      Я не могла говорить. Если бы я успела вовремя, то, может, ничего бы и не случилось. Может, Изя был бы теперь с нами. Никто не смог бы почувствовать эту боль глубже, чем Макс. Ведь Изя занял его место. Крепко стиснув зубы, я кивнула.

      – Хорошо, – сказал Макс. – Хорошо.

      Несколько минут мы молча стояли в сырой темноте, потом он прислушался, приложив ухо к двери.

      – Думаю, на дороге никого нет. Будь осторожна и… – Он поймал мою руку и поцеловал ее. – Спасибо, что ты скрыла это от Mame.

      Я торопливо выбралась из-за забора, а когда завернула за угол и оказалась рядом с плакатом, там никого не было. Так же как никого не было и следующим вечером, когда Макс передал мне две рубашки, часы и брошь, которая прежде была зашита в поясе у пани Диамант.

      – Используй это, чтобы получить работу, – сказал Макс. – Нам придется поголодать, но зато, если у тебя появится постоянный заработок, у всех нас будет еда.

      Я спрятала ценности под пальто, но на этот раз, когда уже установила столб на место, рядом с пустым складом послышалась отрывистая немецкая речь. Затем раздался голос Макса, уверявшего, что он не сделал ничего дурного, просто искал своего дядю, который…

      Я завернула за угол и стояла под плакатом с закрытыми глазами, тяжело дыша и слушая удары кулаков по живому телу.

      Господи, молю тебя, не дай им убить Макса.

      В ту ночь я не смогла уснуть.

      Однако утром, в обычное время, я увидела из окна Макса, глядящего вверх, марширующего в конвоируемой колонне в сторону угольного склада. На лице у него был синяк, губа распухла, но, по крайней мере, он был жив. Целый день ушел у меня на то, чтобы как можно выгоднее продать