Беллетрист. Чихнов

Петрович, а если перевести Антона в смену Ельцова, – предложил Бобров.

      Еще вчера в комнате приема пищи большинством было решено перевести Ефимова в смену Ельцова. Антона не было: собирал мотоблок.

      Чебыкин сидел, низко опустив голову. Хмелева взяла слово:

      – Товарищи, Антон первым начал оскорблять… Я слышала. На месте Леонида Ивановича я бы, наверно…

      – Товарищи, но так нельзя работать, – взмолился Антон, крепко вцепившись в спинку впереди стоящего стула. – Нет продвижения вперед, стимула!

      Антон уже не надеялся ничего доказать, по инерции продолжал еще спорить:

      – Все в работе должно оплачиваться, каждая мелочь, элемент рационализации. Все, что способствует повышению производительности труда, должно оплачиваться. Надо переходить на сдельщину. Она более прогрессивна в этом отношении.

      – Нас никто на сдельщину не переведет, – отвечал начальник цеха. – Мы на самофинансировании. Не мы одни в таком положении.

      На этом собрание закончилось, если его вообще можно назвать собранием: не было ни секретаря, ни председателя. Все прекрасно обходились без председателя: кто хотел, выступал. На днях должен был выйти приказ о переводе Ефимова в смену Ельцова.

      4

      Совсем плохо стало с вагонами. Сегодня они есть, завтра – нет. Не было уверенности в завтрашнем дне. Упала дисциплина в цехе. Продолжительней стали перекуры, чаи. Комната приема пищи была небольшая. У окна стояли два вместе сдвинутых стола. Четыре скамейки на три человека. Холодильник, двухведерный кипятильник. Слева на стене висела картина-лубок: деревенские краснощекие бабы во дворе пили чай. На столе стоял самовар. Пряники, баранки, кренделя. Ешь – не хочу. Зойка каждое утро наливала свежей воды в кипятильник. Заваривал чай Пашков.

      Пили чай с карамелью. Бушмакин выпросил у Зойки конфеты, зажав ее в инструменталке.

      – За что работать? Заработок – копейки, жрать нечего. Построили социализм. Рабочий – хозяин производства! – опять возмущался Пашков.

      – До хозяев производства нам еще далеко, – поучительно заметил Бобров. – Например, в США и других капстранах акционерная форма хозяйствования. Рабочий там совладелец предприятия. У него есть акции. По этим акциям он получает дивиденды. Чем лучше предприятие работает, тем больше у него дивидендов. Рабочий заинтересован лучше работать, чтобы у предприятия была прибыль. У нас же уравниловка. Надо сказать начальнику цеха, чтобы не принимал больше людей. Зачем нам лишние люди?

      – Так-то оно так, – и согласен, и не согласен был Лаптев. – Но у нас есть свободные станки. Штат неполный. Еще пять токарей надо.

      – Виктор, нам положено платить за недостающий штат? Нам платят? – спросил Олег.

      – Пятьдесят процентов.

      – А почему пятьдесят, а не сто? Почему?

      Никто не знал, и тогда Олег объяснил:

      – Потому что начальству невыгодно, чтобы мы хорошо зарабатывали: им меньше достанется.

      – Это точно, – кивнул Лаптев. – Я