Беллетрист. Чихнов

с 1913 годом снизился наполовину, – рассмеялся Бобров. – Рабочий получает за свой труд гроши.

      – У меня жена работает бухгалтером в СМУ, – заговорил Бушмакин. – У нее зарплата больше, чем у меня. Она целый день сидит, а я стою у станка. Есть разница?! ИТР добавили зарплату, а рабочим – ничего.

      – Что говорить, у ИТР больше зарплата, – готов был Пашков биться об заклад.

      Подошел начальник цеха.

      – Нет, интересно: рабочий – главная производительная сила, а зарплата у рабочего ниже, чем у ИТР, – насупился Ефимов.

      – Антон Васильевич, зарплата у меня не больше, чем у тебя, – с укоризной в голосе заговорил Валентин Петрович. – Просто зарплата ИТР теперь приравнена к зарплате квалифицированного рабочего. А почему это сделали? Потому что никто не хочет работать мастером, терять в зарплате. Вот мастерам и добавили.

      – Пожалуйста, я могу освободить свое место… – демонстративно отошел Чебыкин в сторону. – Занимайте!

      – Рабочим тоже подняли зарплату, – не все еще сказал начальник цеха. – Раньше средняя зарплата у токаря пятого разряда была сто девяносто рублей, сейчас – двести сорок. Так что моя зарплата нисколько не больше вашей.

      – Валентин Петрович, речь идет не о вас конкретно, а вообще об ИТР, – пояснил Бобров.

      – Кто не работает, тот и в почете, – мрачно вполголоса заметил Бушмакин.

      – Кто не работает, тот и ест, – буркнул Ефимов.

      – Поговорили и хватит. Теперь за работу, – поднял Чебыкин смену.

      Скупым было премирование на 1 Мая. Вершинину почетная грамота. Сапегину, Хмелевой – благодарность. Раньше, до перестройки, была не одна почетная грамота, и благодарностей было больше. По итогам работы за апрель лучшей была признана смена Чебыкина. На ее премирование рабочим было выделено 70 рублей. Чебыкин оставил деньги в кассе. У Валиева скоро юбилей – пятьдесят лет. Надо подарок – традиция. Плотников выходит на пенсию. Тоже надо что-то подарить. От завода будет подарок, но от смены, товарищей – вдвойне приятней, считал Леонид Иванович. С Плотниковым легко было работать. Человек он был исполнительный, любил шутку; несмотря на преклонный возраст, болезни, держался молодцом.

      Ефимов в перерывах между работой собирал мотоплуг, крутился, как белка в колесе: и мотоплуг, и работа. И когда все уходили в комнату приема пищи на чай, Антон вставал за фрезерный станок – мастер был на все руки, Кулибин! Антон торопился, хотел к посевной закончить с мотоплугом, но возни с ним было еще много. Иногда он попадался с левой работой: Чебыкин неслышно подходил сзади, молча стоял, смотрел, потом выговаривал:

      – Опять, Антон, ты будешь на меня обижаться, что я занижаю тебе КТУ. Взрослый человек, а ничего не хочешь понимать.

      – Я со своей работой справляюсь, – оправдывался Ефимов. – Норму выполняю. Чего меня воспитывать, вышел я уже из этого возраста. Молодежь лучше воспитывай.

      В цехе было два умельца-Кулибина – Ефимов и Стрельцов. Последний мастерил