Твоя Мари. Неубиваемая. Марианна Крамм

уже на трассу, нас обгоняет мотоцикл.

      – Вот что у нее в голове? – постукивая по рулю пальцами, спрашивает Олег. – Ведь не может не знать, что Денис не принимает ультиматумов – от нее, во всяком случае, но все равно продолжает. А ведь стоило всего лишь спокойно подумать и внимательно посмотреть – и все, проблема исчезла. Тебя, собственно, это тоже касается.

      – А со мной-то что не так?

      – С тобой? – смеется он. – Да ты всегда сперва делаешь, а потом жалеешь.

      – Ну, ты загнул, конечно…

      – Опровергни, – невозмутимо предлагает Верхний. – Нет, в том, что не всегда жалеешь, не сомневаюсь, а вот в том, что сперва думаешь – ни за что не поверю, потому что сталкивался.

      – Ой, ну сколько можно припоминать мне своего референта, а? – морщусь я. – За это тоже рассчиталась вроде – нет?

      Его рука ложится на мое колено и чуть сжимает:

      – Ну, согласен, я тогда переборщил.

      – Не в том дело…

      – Тебе всегда тяжело признавать свои ошибки, я помню, – посмеивается Олег. – Но знаешь… я понял, что мне это от тебя не нужно. Мне вообще не нужно, чтобы ты как-то менялась сверх того, что уже есть. Мне с тобой комфортно именно сейчас, когда ты такая, как есть. И ничего другого я не хочу.

      – Вот потому у нас с тобой никакого Д/с и не случилось, – смеюсь я, поглаживая его руку на своем колене. – Ты не хочешь меня кроить, а я редко совпадаю с разными лекалами…

      – И прекрасно, Мари. Мне и раньше было неинтересно тебя, как ты выражаешься, кроить – разве что в тех местах, которые тебе самой мешали. Согласись, в каких-то моментах стало намного легче?

      – Стало, – киваю я, потому что он совершенно прав – убрав какие-то моменты в моем характере, мы оба стали гораздо лучше понимать друг друга, да и мне самой стало с собой проще.

      – Значит, не все перемены к худшему, да?

      – Олег, ну, ты ведь понимаешь, в чем дело. Вернее, в ком. Я менялась только потому, что ты рядом. Никто другой этого не смог.

      – Просто не твои люди были, – снова смеется он.

      Да. Он прав и здесь – это были не мои люди, хотя в тот момент казалось, что они близкие, хорошо меня чувствующие, понимающие. Но – нет.

      Лето начинается в этом году в мае – жара нестерпимая, в квартире душно, не помогает ни вентилятор, ни открытые настежь окна, ни плотные шторы на них. Возможности куда-то уехать нет, приходится терпеть. В конце июня Олег берет отпуск, и мы на неделю переезжаем на дачу, благо, Денис работает и обещал приехать только в субботу.

      Первые два дня по ночам идет дождь, и от стука капель по крыше почему-то становится спокойно и уютно. Мы лежим в полной темноте, обнявшись, и Олег тихо читает мне на ухо какие-то японские стихи. Он специально не включает уличное освещение, чтобы свет от фонаря не лупил в окно сквозь шторы. В темноте все кажется каким-то другим, совершенно непохожим на то, как оно выглядит при свете, и это подогревает ощущения. Даже экшн в темноте другой…

      Во вторую ночь Олег одним ремнем уделывает меня так, что я едва не теряю сознание, а к спине невозможно прикоснуться. Сплю на животе, и когда рано утром Верхний по привычке решает