Ночь, сон, смерть и звезды. Джойс Кэрол Оутс

взрослый Том уже перестал приводить домой своих приятелей, не говоря уже о подружках.) Сколько собиралось за ужином? Столько! Уайти изобразил на лице ужас, но (на самом деле) ему нравилось, что в доме кипит жизнь.

      Казалось, так будет всегда. Звонили родители одноклассников, потерявшие своих детей, а они в это время развлекались в огромном доме на Олд-Фарм-роуд.

      И куда все исчезло? Дети, шумная жизнь?

      Последней съехала София, у которой было всего две или три близкие подруги. Вирджил, вращавшийся в кругу самых разных и весьма чудны́х приятелей, то приезжал, то уезжал, так что он не в счет. Словом, убыль и потери происходили постепенно, не сразу.

      Почему же она утирает слезы? Только пугает сидящих рядом дочерей!

      В конце концов, после всего переполоха и многочасовой операции, Уайти жив.

      Хорошо бы дети жили далеко, приезжали в гости с внуками и хоть какое-то время пожили с родителями.

      Ведь когда дети живут где-то рядом, они не остаются с ночевкой, это факт. Заезжают ненадолго. Поужинать. На пару часов.

      И уезжают домой. Их дом не здесь.

      Все это она пыталась объяснить Уайти. Так печально, так страшно, их общий дом утекает сквозь пальцы как вода.

      (Шутка ли? Она стискивает безвольные холодные пальцы мужа, пытается вернуть их к жизни.)

      Какая все-таки необычная пара. Джессалин, тихоня, и Уайти… этим уже все сказано.

      Когда они одни, Джессалин нередко обращается к мужу со всей прямотой и убедительностью. Постороннему человеку в это трудно поверить, но она тихим голосом объясняет супругу, что ему следовало бы пересмотреть импульсивно принятое решение. Звучит это примерно так: Дорогой, пожалуйста, послушай меня. Мне кажется, было бы правильно…

      И он с ней не спорит. Никогда не говорит «нет». Притом что Уайти Маккларен бывает резким и пренебрежительным с другими, собственную жену за пятьдесят лет он ни разу не окоротил.

      Ему даже нравится, когда она его поправляет. Принижает, ставит на место. Дорогая супруга доказывает, что он был не прав.

      Ну что ж. Если ты так считаешь… наверно, ты права.

      Ты моя лучшая половина, говорит он ей. Мой светлый ангел.

      Во всем мире она была и остается его спасением. Не в ином мире, а в этом. Только Джессалин способна сделать Джона Эрла Маккларена таким, каким его задумала природа, – так он говорил ей и другим.

      Часто ли такое бывает, что человек, столь напористый в отношениях с другими, так покладист в общении с женой? Речь, конечно, не идет о жестких сделках.

      Он влюбился раз в жизни. Джессалин тогда было семнадцать. Робкая, тихая, скромная.

      И невероятно хороша собой. Он посматривал на ее личико, ее аккуратно заплетенные косички. На ее грудь.

      Она все видела. Эту беспомощность мальчишки, что проглядывала в его лице. Никакого морализаторства, никаких строгих правил.

      Это мы и называем: любовь.

      Они держались за руки. Джонни Эрл был явно смущен. Ему хотелось крепко сжать маленькую ладошку, но боялся (так он сказал) ее сломать.

      Спустя столько лет это вызвало у нее смех.