Жар сумрачной стали. Злобные чугунные небеса. Глен Кук

хлопнула дверь. Классический пример глупости преступника – моя матушка была бы в восторге. Мы влетели в эту комнату – и застыли как вкопанные.

      Спальня Ханны Вейдер.

      В комнате стоял тяжелый запах болезни и отчаяния. На кровати лежала истаявшая от хвори женщина. Когда она увидела нас, ее лицо просветлело. Она попыталась что-то сказать.

      Смертельно бледная, исхудавшая, Ханна Вейдер казалась не супругой Макса, а его престарелой бабушкой.

      Произнести хотя бы слово у нее не получилось. Она шевельнула пальцем.

      – Под кроватью, – догадался Гилби.

      Из-под кровати выскочил Трейс Уэндовер. Ринулся было к двери, сообразил, что я успею раньше, бросился на кровать, схватил Ханну и заслонился ею, как щитом. В его руке появился нож.

      Слов не требовалось. Угроза и без того была очевидной.

      В этот миг в дверях появилась Аликс.

      – Мама, я принесла тебе… Какого дьявола!

      Изумленный Трейс обернулся на голос.

      Мама укоризненно поглядела на дочку: мол, разве пристало девушке так выражаться?

      Я выстрелил – и попал Уэндоверу между глаз.

      Да, не зря меня считали отменным стрелком. Мастерство не пропьешь.

      47

      – Она умерла! – прорыдала Аликс. – Сердце не выдержало…

      Вне себя от горя, девушка принялась трясти тело матери, будто это могло вернуть Ханну к жизни.

      Тут в дверях возникла Белинда с оборотнем в поводу. Посмотрела на Аликс, пожала плечами, метнула на меня вопросительный взгляд.

      Просить ее успокоить Аликс было бессмысленно. Она успокаивать не умела. Ее саму в жизни никто наверняка не утешал.

      – Приведи Тинни, – сказал я; Тинни она знала. – Или Никс.

      Уэндовер, несмотря на стрелу во лбу, не утратил подвижности. Его тело словно таяло на глазах, личины постоянно менялись. Стрела выпала из раны на пол.

      – Хитро, – пробормотал я. – Надо будет научиться.

      Аликс прыгнула на оборотня.

      Тот отшвырнул ее, как игрушку.

      Я выстрелил снова. Подбежал, выдернул стрелу и сунул в рану серебряную монетку.

      Оборотень обмяк.

      – Гилби, кто из нас пойдет к Максу?

      – Я, – ответил Манвил. – Это моя обязанность, Гаррет. Боюсь, это будет уже слишком… Он и жил-то ради Ханны…

      Тот оборотень, которого привела Белинда, тоже решил высвободиться из пут. Сделался скользким, как слизняк, но это ему не помогло. Методом проб и ошибок я установил уязвимое место у него на голове – то самое, по которому долбанули меня, – и снова вырубил.

      – Ни у кого нет при себе куска серебряной проволоки?

      – Держи, Гаррет. – Подоспевшая Никс протянула мне свой кулон на цепочке. – Тинни сейчас подойдет. Аликс, с тобой все в порядке?

      И тут она поняла, что Ханна мертва. Взгляд, которым Никс одарила оборотня, заставил меня порадоваться, что эта красотка на нашей стороне.

      – Ты сама пришла или как? – справился я.

      – Твоя подружка-вампирша велела мне подняться.

      И язычок